излившись два раза, свалился с ее мокрого сотрясающегося от наслаждения тела. - Глаша! Сегодня более не приводи ко мне девушек. Отправь их назад, и прикажи хорошо кормить. Мне надобно, чтобы эти девки были крепкими и здоровыми. - Слушаюсь, барин. А что с этими делать? - Оставь их у меня до утра. Пусть греют мою постель и ночью ублажают меня. Лежа в постели, он привлек к себе Наташку и вдохнув опьяняющий запах ее кожи, гладя по сытому заду, сладострастно присосался к ее по-девичьи упругой груди. - Барин! Миленький мой! - Подставляя ему грудь, благостно стонала она. - Вот что Наташа. Пока не зачнешь от меня младенца, все это время, будешь со мной спать, ублажать меня телом своим. - Как скажешь барин. Люб ты мне! Ох, как люб! Ее приятные его сердцу слова распалили в нем пламень нового желания. Опрокинув девушку на спину, он сызнова пылко овладел ею. Блаженно стеная, она раскачивалась под ним, крепко кусая свои пухлые губы. - Ох, барин! Ох, миленький! Глубже засади! Больно сладко ты любишь! - Вскидывая налитые бедра, молила она. - Люб я тебе говоришь? Хорош, для тебя? А вот так, нравится тебе? - Всаживая в нее свой член, с придыханием вопрошал он. - Ох, хорошо барин. Ох, милый барин! Ох, пожалей, не люби меня так страстно! Истекла я уже соками? Муками изошла! Пощади меня, не то я сейчас помру от услады, мочи уж нет терпеть.. Ох, смертушка моя пришла! Она дернулась, конвульсивно изогнулась и судорожно хватая его за голые плечи, закричала в упоении. - Вот это мне нравится! А то лежат, словно это не баба, а бревно бесчувственное, - довольный поведением распаленной его ласками девки, проворчал он. - Ишь ты, как она вскидывается! Чувствуется, что не притворное это чувство, настоящее. Ты давай, давай, помогай мне, Наташа. Став фавориткой барина, Наташа ежечасно присутствовала при всех его забавах с молодыми девками. Когда к нему в опочивальню привели молоденькую, шестнадцатилетнюю Полюшку, дочь Егора Петрова, она с невольной жалостью посмотрела на эту изящную, маленькую девушку. Ох, не сладко же ей придется под барином. - Барин! Миленький! Страшно-то, как! Плача навзрыд, Полюшка покорно легла перед ним, с испугом таращась на его большущий, длинный член. Жалея девушку, Наташка заботливо смазала ее нежную раковинку конопляным маслицем. - Не реви! Не под кнут ведь идешь, а рожать мне деточек будешь, - ложась на нее, проворчал он. Всхлипывая и швыркая маленьким носиком, она с испугом смотрела, как он пытается затолкнуть в нее член. Но ее замшевая скважинка была
Фантазия пятая 
webmaster@3iks.ru