«Чем безупречнее человек снаружи, тем больше демонов у него внутри» З. Фрейд
Я хочу рассказать вам свою историю. Вы только не Фууу! — кайте, а просто выслушайте.
Меня зовут Катя. Я живу в городе с папой и мамой. Мне двадцать два годика. Я учусь в... аа, впрочем, неважно, где я учусь.
Папа с мамой собрались по турпутёвке на Кипр. Аж на две недели, а на меня у них, как всегда, не хватило денег.
Вот.
И они, чтобы я не скучала в городской квартире одна, а больше, чтобы я была под присмотром, отправили меня к родственникам в деревню.
В деревне у мамы живёт старший брат, дядя Паша, с тётей Надей, евойной женой и с сыном Антохой, моим, значит, кузеном.
Деревня, конечно, не Кипр, но, всяко разно, лучше, чем в пыльном и душном городе.
Меня посадили на автобус, предварительно всю облапав (ну, в смысле, что папа и мама крепко пообнимали), измусолив мои щёки мокрыми губами и, окропив слезою (это, конечно, мама!).
Они махали мне руками, а я уже мысленно была там!
В райцентре меня встретил дядя Паша. Он тоже меня облапал, но уже не так, как папа и мама, а осторооожно приобнял, как будто я была из хрусталя сделана.
Люблю дядю Пашу: он немногословный, не задаёт глупых вопросов, типа — Жениха ещё не нашла, племяшка?
Бррр, не люблю это слово, оно у меня вызывает две ассоциации: племенной бык и пельмень.
От райцентра до деревни двенадцать километров по просёлочной дороге через бор. За два года, что я не была здесь, бор нисколечко не изменился: всё такой же глухой, пугающий своей молчаливой угрюмостью. Я представила, как поскрипывают сосны и кедры, как мяукает сойка, услышала жужжащее стрекотание козодоя, напоминающее морзянку в ускоренном режиме и барабанную дробь дятла — неутомимого санитара леса.
— Как Таня?
— Да всё нормально. Работает.
— Там же?
— Да
— Отец?
— Тоже и там же
Определённо, с дядь Пашей можно дружить. Больше он вопросов не задавал!
Когда подъехали к дому, ворота были открыты и Антоха, рот до ушей и пританцовывает от нетерпения тоже меня облапать, уже ждал нас.
Заехали во двор и, когда я вышла, потягиваясь до хруста в суставах, из дыры в стене сарая выкатил Шарик и, увидев меня, замер на мгновение, а потом, узнав, завилял хвостом, подбежал и, привстав на задние лапы всё подпрыгивал и старался лизнуть. Я поймала его лохматую башку и затормошила — Привет, Шарик!
Шарик извернулся и всё-таки лизнул меня в нос, своим горячим и шершавым языком.
— Ну, здравствуй сестричка! — Антон с какой-то хитроватой улыбкой смотрел на меня.
Я протянула руку
— Чё, даже не обнимемся? — и облапал меня и стал тискать и мять, так что я взвизгнула, а Шарик бегал и прыгал вокруг нас и звонко, и радостно лаял.
— Ну, что вы пристали к девчонке — это тётя Надя, обтирая руки о подол фартука, подошла к нам, обняла меня и чмокнула в щёчку.
От тёти Нади пахло парным молоком, пирожками с картошкой и земляникой (духи, или туалетная вода, а может и самой настоящей).
— Ты поди проголодалась с дороги?
— Неэ, я сначала в туалет.
Туалет за забором огорода, у стены сарая.
Я стянула трусики, задрала подол юбчонки и присела. В стенках были дырки, в которые можно было палец просунуть. Было чисто, видимо недавно вымели, но всё равно характерный запах щекотал ноздри и я, пописав и, подтеревшись трусиками (всё равно стирать), вышла.
Постояла на огороде, чтобы развеялся запах мочи.
Картошка уже отцвела и её окучили. Капуста, на высоких ножках, с влажными лунками, видимо с утра поливали, морковка, подсолнухи. У стены сарая разрослась на
Мы с Тамарой... 
webmaster@3iks.ru