— Да, Господин, портье склоняет голову в поклоне, - Ваш заказ готов и ждет Вас. Третий этаж, налево, второй номер с левой стороны. Ваш этажный ключ, пожалуйста, и он протягивает деревянную плоскую фигурку какого то местного уродца.
Здесь, в этом отеле, все солидно и очень богато. Солидный портье за стойкой, тишина и приглушенный свет, легкий запах сандала, мозаичный мраморный пол без единой пылинки, бронзовый Будда, равнодушный к легкой струйке дыма благовоний.
И лифт, такой же, бесшумный, с мигающими огоньками под цифрами этажей. Первый, второй и вот он мой, третий. Никого в коридоре, кажется все умерли и только я тенью шагаю по толстому ковру.
Вторая дверь слева и замок еле слышно защелкивается за моей спиной. Вижу накрытый для ужина стол и девушку. Она стоит вполоборота к двери. Хорошая такая, симпатичная девушка, не высокая и не маленькая, не толстая и не худая. У нее прическа по местной моде, это когда куча волос на голове и торчит во все стороны масса спиц и палочек для еды. И платье до пола, с разрезом до верха бедер, и это самое бедро я вижу в разрезе.
Чуть-чуть приподнимается ее левая бровь, наверное, она так демонстрирует удивление. А я улыбаюсь, очень широко и очень дружелюбно и подхожу к ней почти вплотную.
Раз, и одним рывком я рву платье до пояса. Два, и грубо сжимаю обнаженную грудь, сильным толчком усаживаю в низкое мягкое кресло.
Непорядок, это непорядок, думаю про себя, в договоре ясно указано, что нижнее белье должно быть обязательно и одежды должно быть много. Что за самодеятельность?
У нее на лице удивление и изумление. Как будто местный Будда с первого этажа заговорил. Хорошо играет, отсутствие белья можно простить, частично.
А я не торопясь раздеваюсь. Пиджак и рубашка падают на соседнее кресло. Она провожает их взглядами и молчит. Пожалуй это перебор, она должна требовать объяснений и возмущаться. И сиськи свои прикрыть должна и застесняться. Я расстегиваю брючный ремень и начинаю снимать брюки.
Ух, вот это рывок, невероятный рывок-прыжок с низкого, мягкого, очень неудобного для этого кресла. Меня застали в очень неудобной позе, буквально с полуспущенными штанами. От удара ногой в голову я уклонился, а рукой по ребрам не получилось. Очень техничный и правильный удар, как же больно при попытке сделать вдох, одно ребро точно сломано.
И ближний бой очень грамотный у девочки. Уклоняюсь от удара локтем, потом от удара сверху, мне мешают не снятые брюки, я вынужден отступать.
Ого, девочка промахивается и не попадает в меня ногой, высокий каблук ее туфель пробивает стенку очень солидного, массивного комода. Ой не простые у нее каблуки, возьмите стамеску или нож, да что хотите возьмите и пробейте двухсантиметровую дубовую доску насквозь одним ударом.
Пол секунды ее задержки, пока она избавлялась от обуви, мне хватило чтобы ударить ее в голову, избавиться от своих брюк и поймать ее руку на болевой.
— Все, красавица, ты попалась, мы оба тяжело дышим. Девушка лежит грудью на сервированном столе, с завернутой за спину рукой, я сзади нее, мне тоже надо перевести дыхание.
— Ты у меня будешь главным блюдом на этом столе, хихикаю я. Наваливаюсь еще сильней и лезу языком в ухо, кусаю мочку, сильно, до крови, чувствую ее соленый вкус. Ей сейчас очень больно, и руку ей больно, она должна орать и вопить, слезы и сопли должны ручьем бежать, ножками должна сучить и может быть описаться от страха. Меня совсем не возбуждают стойкие деревянные (или оловянные, я уже забыл) солдатики.
— Ну, ладно, я чуть отстраняюсь и срываю с нее остатки
Светлана Игоревна. Часть1 
webmaster@3iks.ru