Я проснулась под мягкий перестук теплого летнего дождика, который так любит приходить по ночам и просачиваться через открытые ставни. Свет от полной луны с трудом прокладывал путь в мою спальню.Я прислушиваюсь к ритму капель, машинально перевожу сонные глаза на окно. Но, к своему удивлению, вижу там не только дождь. Фигура девушки, похожая на тень, положила руку на стекло. Я медленно выскальзываю из-под одеяла, подхожу к окну и распахиваю его.Это она - моя Серена.- Почему ты снова подходишь к моему окну?Не дожидаясь ответа, я помогаю ей попасть на подоконник, а потом и на ковер. Она дрожит от дождя и холода. Дождь - это ее единственное пальто. Она обнажена. Она вся мокрая.Я открываю свой ротик, что бы спросить ее: "Что случилось?", но она своей ладошкой накрывает мои губы.- Я не люблю его, - шепчет она. Я прищурилась. Правда ли? Еще вчера она бросила меня из-за него.- Я не люблю его...Я:Часть меня, ненужная часть, которая могла любить его:Я изжила этучасть:Она старая, ненужная:Все остальное не любит его:Этого не достаточно:Я должна вся любить его, но я не могу так:Эта часть - сердце. Оно не может. Я тоже так не могу, - Серена разрыдалась.Ее плечи затряслись, и я разглядела слезы на розовых щечках подружки. Это не были слезымелкой печали. И как она не пыталась их скрыть, они все капали и капали, смешиваясь со святой водой такого важного в моей жизни дождя.Я знала, что надо делать. Обняв ее за плечи, я подождала, пока Серена не перестала всхлипывать. Очень скоро ей стало намного лучше. Она успокаивалась.- И еще я уверена, что он тоже не любит меня.- Нет, подожди: - я не успела договорить.- Я только нравлюсь ему, вот и все.- Постой - ору я на нее и поднимаю ее подбородок, что бы взглянуть ей в глаза. - Как это не любит?Мы пристально смотрим друг другу в глаза. И я начинаю чувствовать - она знает, чтоговорит. Какой-то огонек блеснул вдруг в ее глазах. Она сглотнула, волнуясь.- Люби меня, Рей - просит она. - Люби меня! Ты:Ты должна:Люби.Я хочу убежать. Хочу спрятаться, раствориться. Черт. Неужели - снова. Ее руки делаютрывок, губы впиваются в мои. Я, как всегда, опаздываю с реакцией. Сил сопротивляться нет. Впрочем, их не было никогда. У нее холодные губы. Но это не отталкивает. Язык у нее горячий, и он уже проник в мой ротик, обжег меня. Как и в детстве, язык Серены намочил мои трусики за одну секунду. А ведь он еще даже не опускался ниже моего рта. Она отрывается от моих губ. Толкает меня на кровать, падает на колени рядом и тут же впивается снова. Она всегда любила и умела целовать взасос. Она и меня-то этому научила. Только было это почти два года назад. От этих ласк я и не замечаю, что мой левый сосок уже у нее в руке, незаметно юркнувшей под комбинацию. А язык кажется уже в пищеводе. Серена не прекращая магию своих губ, срывает с меня всю одежду. Даже не дожидаясь моего согласия. Она никогда его не дожидалась.И все же мои губы получают на миг свободу. Чтобы стянуть с меня трусы, Серене приходится чуть наклониться, и я, еле осознавая - что происходит - успеваю предпринять слабую попытку спасти себя от очередной оргии:- Мы не можем опять:Мы не должны.- Мы можем. Еще как можем! - в состоянии такого необузданного возбуждения, она нетратит много времени на слова. Проорала - и тут же - снова взасос.
Что бывает в час пик 
webmaster@3iks.ru