К северной стене пробились к вечеру. Коксов опустил кирку, уселся на камень, вытер лоб тыльной стороной ладони, улыбнулся застенчиво. -Оксана Евгеньевна, можно закурить? Оксана Свириденко поправила волосы; ее сиськи, выглядывающие из выреза топика, завязанного узлом в районе пупка, белели в свете факела. Коксов отвел глаза. -Курите, Леонид Романович. Коксов достал сигареты, закурил. -Оксана Евгеньевна? Свириденко оторвала глаза от испещренной иероглифами стены и посмотрела на напарника. -Как вы думаете, это все правда? -Что правда? -Ну, что рассказывают про него? Оксана усмехнулась, дотронулась рукой до изображенного на стене фаллоса. -Леонид Романович, вы же сами знаете, что неправда. Коксов почесал бороду. -Да, знаю. Однако, они же в него верили, как в божество. Неужели, вы не испытываете ни малейшего трепета, находясь здесь, у его гробнице? А, Оксана Евгеньевна? Свириденко, казалось, задумалась. Коксов затянулся сигаретой, разглядывая барельеф на стене. Это было нечто древнеегипетское, а вместе с тем, с изрядной примесью сталинского ампира. Люди с головами птиц перемежались с пятиконечными звездами, и пышнотелыми колхозницами, точно младенцев, держащими на руках снопы пшеницы. Барельеф изображал процессию, направляющуюся к пирамиде, увенчанной кремлевской звездой. Кроме птицеглавов и колхозниц, в процессию входили весталки храма Амона в широких и длинных (до пят) одеяниях, оскопленные юноши (голый низ, сверху - костюмчики воспитанников суворовского училища), сакральные проститутки, одетые, как героини фильма "Интердевочка" и с соответствующими прическами, горгонообразные старухи, несущие в левых руках собственные непричесанные, сморщенные головы, благообразные старцы с длинными любовно расчесанными бородами, и эрегированными членами, к которым припали головами люди в военной форме, евреи - гермафродиты, несущие на руках иссеченное дамасскими клинками тело Ясира Арафата, карлики с распоротыми животами, в которые вставлены электрические экономичные лампы в 100 ватт. За пирамидой - сидит некто, чье лицо скрывает пятиконечная звезда, однако, над звездой видна головка исполинского члена, с воткнутым в каналец свернутым трубочкой Планом Расширения Московского Метрополитена за 1976 год. Некто обнимает пирамиду таким образом, что на ребрах пирамиды видны его ладони, а у подножия, - крупные босые ступни с испещренными грибком ногтями. Что-то пробежало по руке, Коксов невольно вскрикнул. Жук-скарабей. -Ах же дрянь ты этакий. Леонид Романович сбросил жука на каменный пол и раздавил. Поднял глаза на Свириденко. -Оксана Евгеньевна. Женщина встрепенулась. -А? -Вы мне так и не ответили. -Простите, Леонид Романович, я ... я отвлеклась. О чем вы спросили? -Я спросил, Оксана Евгеньевна, - несколько обиженным тоном сказал Коксов. - Испытываете ли вы трепет, находясь у гробницы Члена Партии? Оксана Евгеньевна засмеялась, обнажив ряд белоснежных зубов. -Леонид Романович, о каком трепете вы говорите? Коксов отчего-то смутился. -Ну, как же, все-таки божество, на него полстраны молилось... -Ах, вот вы о чем. Оксана Евгеньевна полезла в подсумок, вынула фотоаппарат. -Нет, Леонид Романович, такого трепета я не испытываю. Все-таки Член Партии - мертвое божество. Она усмехнулась. -Да, мертвое. Но трепет
Дьявольская метка 
webmaster@3iks.ru