— Ну, да, этого трудно избежать, когда видишь, что ты очищаешь бритвой. Тебе наверняка понравились её нежные руки.
— О да! Это просто великолепно. А особенно. .. Я осеклась, понимая, что сболтнула лишнее.
— Что особенно? Да ладно тебе Варя! Мы ведь доверяем друг другу. И что происходит тут, и вообще, остаётся только с нами. Тем более, я Аннушку достаточно хорошо знаю. И знаю её все экстравагантные выходки. Она ещё та авантюристка. Улыбнулся он.
— Ну, немного замялась я. Она меня расцеловала там, и вместо пальцев ласкала языком. Мне очень понравилось. Я даже представить не могла, как это здорово! Никакими словами не передать.
— Вот Анька! Я так и знал! Ну, авантюристка! А так скромно себя вчера вела. Он всё это говорил без намёка на осуждение или злобу. Мне показалось, даже наоборот с юмором он воспринял это.
Как-то стало даже легче после этого диалога. Я предложила продолжить нашу прогулку. Конечно продолжили мы и беседу. Но, я уже держалась от него поодаль. И это даже несколько изменило моё поведение. Дело в том, что после такой искренней беседы, я как-то, можно сказать, проще что ли, стала следить за своими манерами.
Мне, без оглядки на него, при разговоре, было как-то проще, расслабленно себя вести. И, по началу, я опомнившись, с опаской следила за реакцией дяди Саши, но потом поняла, что он спокойно реагирует. Ну, к примру, как волосы поправить, или ухо почесать. А я просто, как будто в порядке вещей, позабыв все свои страхи о том, что я дела что-то непотребное и осудительное, и самобичевание совести, дала волю своим, мало контролируемым шаловливым ручкам.
Я между разговором с удовольствием массировала сиськи, или вообще, будто ковыряясь в носу, шуровала у себя в норочке. И да. Я хотела, чтобы он это видел. Что у меня никаких преград теперь перед ним нет.
— А вы так и не ответили на мой вопрос.
— Какой милая?
— Ну, что вы чувствуете, когда я рядом? Кого вы видите? Я постараюсь объяснить, чего я хочу.
Я ему более подробно рассказала о своих пляжных приключениях с коллегами моего деда. Какие я пережила тогда ощущения. Рассказала при каких обстоятельствах, и кто делал фото, которое он видел в избушке. Он с интересом выслушал эту историю, и через паузу сказал.
— Знаешь милая? Мне кажется, что просто нудизм, как ты говоришь, это лишь та позиция, которую ты избрала для камуфляжа более глубинных желаний, котором ты подвержена. Ты несомненно красивая милая девушка. Как я уже говорил, и не только я, ты несомненно права в том, что твоё тело не стоит того, чтобы его стесняться. Подавляющее большинство людей, и я не исключение, подвержены комплексу стеснения. Даже если и нет причин для стеснения.
Ты, совеем другое дело. Именно поэтому, ты как бриллиант в коллекции стекляшек. Но, ко всему этому, тут конечно что-то другое. Точнее, есть кое-что ещё.
— Что вы имеете ввиду?
Вот скажи мне честно. Помимо того, что тебе нравится быть, как ты говоришь, истинно свободной. И для этого нужно быть голышом, тебе нравится, точнее ты хочешь, чтобы тебя кто-нибудь видел при этом?
— Вы знаете, я часто ловила себя на этой мысли. Я даже не знаю, как это объяснить. Я это заметила, когда ещё была совсем можно сказать ребёнком. Наверное, мне нравилось чувство моей уязвимости, и то, как при этом ко мне относятся, как пытаются помочь мне, успокоить, поддержать. Я не знаю, как это объяснить. Почему так происходит.
Мелодия для скрипки и двух смычков 
webmaster@3iks.ru