быть хорошей младшей сестрой. Я начала разрушать себя, и человеком, который меня обуздал, был дедушка... Он был курьером на мотоцикле во время Второй мировой войны. Ему было четырнадцать лет. Он потерял семью и друзей... Дедушка нянчился со мной и рассказывал о том, какие потери ему пришлось пережить. То, о чём он ни с кем не говорил со времен войны. Мы вместе пролили много слёз. Мы стали очень близки, и, в конце концов, я была той, кто соблазнил его. За исключением того, что на самом деле это не было соблазнением. Когда я пришла к нему, чтобы лишить меня девственности, он пошёл к бабушке, чтобы получить её разрешение... Какой-то обычай Старого Света. Помощь в сексуальном воспитании детей. Бабушка согласилась, и дедушка стал моим первым мужчиной. Он знал, что и как нужно делать и у него это чертовски хорошо получилось. С ним бабушка была счастливой женщиной. Во всяком случае, мы с дедушкой периодически трахались, пока он не умер. У нас с ним были нежные, любящие отношения, о которых не нужно было знать никому, кроме бабушки. Так что у меня нет проблем с кровосмесительными отношениями, пока люди, вовлеченные в них, не подвергаются принуждению или обидам.
Потребовалось некоторое время, чтобы осознать это признание.
— Вау...
Вот и всё, что я мог сказать об остальной части десерта.
***
После ужина, когда я мыл посуду, ко мне подошёл Пол.
— Джош, у меня к тебе вопрос, — сказал он мне, когда я закончил убирать столовые приборы.
— Давай, — сказал я ему.
— Тебе некомфортно рядом со мной?
— Ты хочешь узнать, гомофоб [3] ли я? — спросил я, желая ответить на правильный вопрос.
— Ну, да, — кивнул Пол, — тебе не нужно чувствовать себя некомфортно со мной, если ты гомофоб. И наоборот.
— Не знаю, — честно ответил я. — Это никогда не задумывался об этом раньше. Хотелось бы думать, что нет.
— Неловко или гомофобно? — спросил он.
— Да, — ответил я, и он улыбнулся, поняв мою мысль.
— Причина, по которой я спрашиваю, Джош, — объяснил он, — заключается в том, что ты выглядишь ужасно напряженным. Если бы я измерил твоё кровяное давление прямо сейчас, то, вероятно, определил бы гипертонию. Так получилось, что я обучен массажу, и после того, как я увидел облегчение на твоём лице, когда Шэрон начала массировать твои плечи, я подумал, что могу предложить тебе сделать массаж. И надеюсь, что это не будет воспринято как приставание.
— Я готова! — воскликнула Шэрон из-за моей спины.
Судя по всему, она подслушала его предложение.
Пол улыбнулся и обернулся.
— Меня это устраивает, — сказал он ей. — Но дай-ка я посмотрю, насколько полна моя танцевальная карта [4].
Он повернулся ко мне с вопросительным взглядом.
— Как насчёт того, чтобы начать с неё, а потом я дам тебе знать, — сказал я ему. — Хотя шансы склоняются в твою пользу.
— Вполне справедливо, — улыбнулся он.
Затем он повернулся к Шэрон.
— У тебя есть подходящее место, которое ты предпочитаешь? Желательно, чтобы ты могла лежать прямо, как на животе, так и на спине.
Первый минет и первые унижения 
webmaster@3iks.ru