спали в одной постели, что случилось особенно неловкого?
Я хотел знать, что имею дело с Шэрон, а не с каким-то демоном, который решил вселиться в неё.
— Тебе было тринадцать, тебе приснился эротический сон, и ты кончил мне на ногу, — напомнила она мне. — Ничего страшного. Я пыталась сказать тебе, что это нормально и надо просто забыть об этом. Ты этого не сделал и настаивал на том, что твоя вечная душа была проклята из-за того, что ты надругался над своей сестрой. Почему ты спрашиваешь?
Я подождал несколько секунд, пока воспоминания разыграются. Тогда я сказал ей:
— Я должен был убедиться, что ты - это ты.
Она слегка усмехнулась, но тут же вернулась к серьёзности.
— Так насколько ты зациклен? — сестра не собиралась отпускать меня.
— Шер, ты говоришь об инцесте. Или точнее, об инцестуозном половом акте, — попытался я указать. — Неважно, как сильно я хочу тебя, как только это будет сделано, это уже не сможет быть отменено. Я не думаю, что я могу зациклиться настолько, чтобы забыть об этом. Я имею в виду, что я уже один раз надругался над тобой...
Получилось не совсем так, как я хотел...
— Значит, ты хочешь меня сильно, очень сильно? — спросила она, рисуя маленькие круги в виде восьмерки вокруг моих сосков. — Как насчёт того, чтобы не забывая об этом понять, как сильно я хочу тебя? Я знаю, что ты любишь меня, Джош. Я знаю, что ты всегда любил меня и всегда будешь любить. Я надеюсь, что ты мой рождественский подарок, подаренный немного раньше. Я хочу, Джош, чтобы мы занимались медленной, сладкой любовью, как будто мы всегда были любовниками, родственными душами. Ты можешь сделать это для меня, Джош?.. Займись со мной любовью, Джош... Пусть это будет наше особое секретное время... рождественская метель две тысячи тринадцатого года... Я очень давно не чувствовала себя такой живой... Я не хочу упускать это...
Должен признать, она проповедовала хору [5]. Я чувствовал ту же отчаянную потребность соединиться с ней, разделить удовольствие без намёка на двуличие или фальшь. Когда не нужно использовать другого для собственного удовольствия и не беспокоиться о том, что другой получит от этого. От чего я не мог избавиться, так это от мысли, что она моя сестра.
— Я не прошу тебя выйти за меня замуж, Джош, — продолжала она, когда я не ответил. — Я просто прошу тебя любить меня.
— Господи, Шарон! Я люблю тебя! Больше, чем кто-либо другой на этой планете! Ты должна это знать...
Она точно знала, куда тыкать. Я не мог больше себя сдерживать. Я не мог лгать... Ни ей, ни себе. Я хотел её, и она хотела меня, и единственные, кто знал об этом, были она и я. И, может быть, Бог, но я буду беспокоиться о Нём позже. Мне стало ослепительно ясно, что мы с ней нуждаемся друг в друге, и, может быть... Может быть... Из этого может получиться что-то хорошее, какое-то исцеление.
Я сдался. Я сдался. Вернее, я решил, что заниматься любовью с сестрой будет правильно. Я перевернулся на бок, навис над ней, и улыбнулся.
— Так что же тебя больше всего возбуждает? — спросил я, не в силах предугадать её ответ.
— Ну наконец-то, твою мать! — закричала она и обняла меня за шею, притянув к себе в яростном поцелуе.
Клянусь, она пыталась соединить каждый квадратный дюйм своей передней части с каждым квадратным дюймом моей.
Нежные прикосновения и ласки, предшествовавшие этому моменту, возбудили нас обоих, и подо мной моя сестра быстро сбросила
Она моя тетя 
webmaster@3iks.ru