Я отнес маму в свою комнату, и мой член подрагивал под ней. Она смотрела на меня снизу-вверх, а мое сердцебиение участилось, щеки покраснели, жар прилил к шее и груди. Мама прижала ладонь к моему сердцу, и на ее лице появилась мягкая улыбка, которая была слишком материнской. Она погладила меня по груди, поглаживая взад-вперед, и от ее прикосновения мое сердцебиение успокоилось. Я не закрыл свою дверь и, перенося маму через порог, захлопнул ее пяткой левой ноги. Щелчок засова в замке прозвучал так громко и окончательно, что мама оглянулась через мое плечо на мою дверь. Я подошел к своей кровати, забрался коленями на матрас и положил маму посередине, так, чтобы ее голова покоилась на моей самой большой подушке, а ноги были раздвинуты, когда я откинулся назад, чтобы посмотреть на нее.
— Я мокрая, - прошептала мама, - Но ты должен разогреть меня еще немного. Потребуется много смазки, чтобы принять твой член. - Она протянула руку и погладила мой член левой рукой, отчего по моему телу пробежала дрожь. - Ты примерно на четыре сантиметра длиннее своего отца, и ты толще. - Мама облизала свои губы. - У тебя большой член.
— Это то, что каждый сын хочет услышать от своей матери, - сказал я, не в силах скрыть улыбку на своем лице.
Возможно, в любой другой ситуации это прозвучало бы глупо, но мама сказала: - Это то, что каждая мать надеется сказать своему сыну.
Я смотрел на свою мать, восхищаясь ее стройным телом, маленькими ручками и розоватыми сосками, твердыми и длинными, с несколько припухлыми ареолами. Ее живот был длинным и гладким, с намеком на двойные мышцы. Они спускались по всей длине к холмику, где густая посадочная полоса сочеталась по цвету с ее льняными, солнечными волосами. Я протянул руку и погладил ее лобок. От его шелковистости мой член дернулся, а затем я посмотрел ниже, где лежала остальная часть ее влагалища, безволосая, влажная и маленькая, раскрасневшаяся от желания меня - своего сына - и моего члена.
— Разве ты не хочешь этого, малыш? - Спросила мама, раздвигая для меня ноги и напрягая мышцы своей попки, приподнимая свою киску вверх. - Разве ты не хочешь киску своей мамы? Разве ты не хочешь маленькую розовую дырочку мамы?
Издав глубокий горловой стон, когда мои голосовые связки попытались выразить мое желание, я скользнул между бедер матери, и мои яйца коснулись ее кожи, когда я перекинул ногу через ее правую ногу. Я лег, приподнялся на локтях и уставился на эту мягкую вертикальную улыбку между ее бедер. Ее внутренние губки были плотно сжаты, и каждая из них была идеальным отражением другой и пряталась в узком, заостренном овальном изгибе внешних складок - форме мандорлы, как называли это христиане. Я глубоко вздохнул и опустил нос к маминой промежности, касаясь кончиком ее клитора, вдыхая и наполняя легкие сладким цветочным ароматом ее материнского желания.
Мой язык высунулся наружу, облизывая ее и проникая в нежную расщелину моей матери. Влажная влага встретила меня, когда ее мягкая раковина раскрылась, и тепло согрело меня до кончиков пальцев ног. Я открыл рот шире, наклонил голову набок и поцеловал ее мясистые губы, а затем втянул их в рот и откинул голову назад, увлекая за собой ее моллюска.
— Ух, - простонала мама, приподнимая бедра, когда я ущипнул ее клитор между верхних половых губ. Я отпустил ее, а затем обхватил ее складочки, сжал и надул ее гладкие губки, зажал ее жемчужину между наружными половыми губами и
Поездка в Египет 
webmaster@3iks.ru