К моменту, когда на пороге появилась Даша, я успел поесть, помыться, убрать две ненужные пока миски, а с ошейника и поводка оборвать бирки.
— Привет, — сказала она, скромно потупившись и даже спрятав руки за спиной.
Переодеваться она не посчитала нужным: как была в блузке, юбке и чёрных колготках, так и осталась. Пакет с тортом был в левой руке.
— Привет, проходи, — я отошёл в сторону и помог ей снять пуховик, который она расстегнула ещё на лестнице.
Потом, подчиняясь мимолетному порыву, сунул руку под юбку. Колготки были те же. Пальцы нащупали слегка влажную слизистую половых губ. В глазах одноклассницы мелькнули озорные бесенята. Ничуть не смутившись, она сжала слегка привставший член сквозь джинсы, поднятием бровей, выразив довольное удовлетворение от отсутствия трусов.
— Натальи Сергеевны ещё нет? — спросила она горячим шепотом мне на ухо.
— Нет, будет часам к семи. У неё ещё уроки во второй смене.
— Жаль, — совершенно неискренне сказала она, и обняла меня, прижавшись всем телом.
Лезть с поцелуем не стала, осторожничая, а вот отсутствие лифчика под блузкой дала мне прочувствовать совершенно внятно.
— Нет, не жаль, так и задумывалась, — сказал я, отстранился и подхватил пакет с тортом. — Пойдём на кухню.
Нажав кнопку на чайник и убрав сладкое в холодильник, я открыл дверцу шкафчика:
— Выбирай чай, Дашуль.
Этот шкаф я заказал специально для чая, внутри стояло полсотни жестяных баночек с ярлычками. Глаза у гостей по первости разбегаются основательно. Тут были и обычные индийско-шри-ланкийские сорта с разными добавками, коих было большинство, и китайские (пара пуэров, несколько улунов), ну и сколько-то травяных. Повисев полминуты, девушка будто наугад ткнула в коробку чёрного чая с имбирём, корицей и гвоздикой. Пряный такой, потогонный чай, вполне приятный. Впрочем, невкусных чаёв мы не держали. Себе я выбрал пуэр двадцатилетней вытяжки. Был еще сорокалетний, но на вкус они почти неотличимы.
Быстро насыпав в ситечки по порции, я брякнул их в кружки и залил водой. Пуэр я пил варварским способом: во-первых, заливал его крутым кипятком, а во-вторых, добавлял сахар и остужал льдом.
Вручив обе кружки соседке по парте, я жестом отправил её в комнату, а сам поставил на поднос сахарницу и тарелку, на которую насыпал всякого печенья. Я — весь в маму: сладкоежка и любитель разнообразных чаёв, так что, перебравшись к Наташе, и тут завёл те же порядки. Учительница ворчала на меня за антидиетные соблазны, но печенье хомячила с удовольствием.
Дашу я нашёл в большой комнате, рассеянной, зависшей посередине. Стол был всего один, и тот — компьютерный.
— На пол ставь всё, – сказал я, подавая пример с подносом.
Потом прошел к диванчику и бросил на пол снятые с него подушки. Мы уселись друг напротив друга.
– Ну что, думаю, стоит расставить точки над «i», – сказал я, размешивая сахар.
– В плане? – невинно спросила она, кладя на язык «минутку» с повидлом.
— Во-первых, определимся, кто что хочет друг от друга. Во-вторых — если мы договоримся и поймём друг друга, следует уточнить некоторые детали.
— А Наталья Сергеевна участвовать не будет?
— В этом пока нет необходимости. Достаточно и меня. Минут через сорок она и к нам присоединится, когда принципиальные вещи будут выяснены.
— Ладно, — девушка поставила кружку на ковёр, — спрашивай.
— Ну начнем с базового. Мы с Наташей любим друг друга и фактически давно живём вместе. Ты — в любом случае третья, без обид и взаимных претензий. Это понятно?
Дождавшись кивка, я продолжил:
— Ты говорила, что наблюдала за нами достаточно долго и даже делала выводы, пусть и неверные. Наши взаимоотношения являются одной из
Реальные истории. Майская гроза 