хранилищах Гохрана. А вот тётки иногда и давали. Бывало, что сами, но чаще всего по пьяной лавочке присовывали какой из тёток, прилично набравшейся и мало что, а чаще и вовсе ничего не соображающей. Вот и хочу рассказать про один такой случай, непосредственно связанный с музыкой и магнитофоном.
Музыку мы переписывали друг у друга. Притащишь маг к корешу, или он придёт к тебе, соединишь два агрегата проводами и переписываешь то, что тебя интересует. Вот в один из вечеров я взял магнитофон и поплёлся к Толику. Они с матерью жили в бараке в однокомнатной квартире. Обычная барачная однушка со всеми удобствами во дворе. Мы сами жили в такой, пока наш отец трагически не погиб на работе. Нам автобаза тогда выделила трёхкомнатную квартиру в благоустроенном доме, в новостройке. Обычная хрущёвка пятиэтажная. Нам досталась квартира на третьем этаже. После барака это был верх комфорта. Туалет в квартире, воду таскать не надо, печку топить тоже. Благодать! Ну да речь не о нас с сестрой и матерью.
Сидим мы с Толяном, музыку переписываем, никому не мешаем. Тут тётя Маша пришла, Толькина мать. Пришла пьяная в хламину, мало что соображала.
Надо заметить, что пили у нас в посёлке все. Просто пили с разной степенью насыщения организмов. Одни пили до состояния риз, напивались в хлам, в доску, в стельку. Другие пили более умеренно. Но и они часто на рассчитывали свои силы. Водка-то коварная. Вроде вот только что было тебе весело, все люди были братья и сёстры, ты становился красноречивым, философствовал, юморил. Все женщины становились красавицами, даже те, кто недалеко ушёл от бабы Яги. И вдруг - Бац! - и ты уже встречаешься с такими же бедолагами под столом. Это у нас развлечение такое. ТО мордой в салат, то до встречи под столом.
Тётя Маша смеялась без причины. Ей было весело. Её мотало от стены к стене и это было так смешно. Для неё. Она по очереди обняла нас с Толиком, обслюнявила своими пьяными губами. Да, она была пьяная вся: и губы, и руки, и ноги, которые отказывались её держать. И самое главное, она не контролировала себя. То есть делала то, что на трезвую голову навряд ли сделала бы.
У Толяна с матерью была однушка. То есть кухня и комната. Как и у всех барачных жителей на кухне была раковина с висящим над ней рукомойником. Вода из раковины стекала в ведро, стоящее внизу. Это ведро использовали ещё и в качестве туалета, особенно в ночное время. Ну и днём, если на хватало сил добежать до уличного. Мы с Толиком сидели в комнате, но нам было, как Толькина мать выдвинула ведро из-под раковины, приспустила трусы, присела над ведром и опростала мочевой пузырь. Я от удивления рот открыл, а Толян не обратил внимания, словно это было чем-то обыденным. Ну да, оно так и есть. Я вот на свою мать с сестрой тоже внимания не обращаю, когда они ходят дома без трусов, а то и вовсе раздетыми. Что здесь такого? А тётя Маша подтянула трусы, снова зашла в комнату и просто завалилась на кровать, не разбирая её. Что-то ещё бормотала, а потом просто отрубилась.
Мы ещё какое-то время позаписывали музыку, а потом Толян вдруг спрашивает
— Ебаться хочешь?
— С кем?
Я рот открыл от удивления. Интересно, и кого здесь можно ебать? Нет, я понимаю, что задницы парней мало чем отличаются от задниц девчонок. Того же Вовку Литвинова ебал в задницу. Но он подставил сраку не просто так, а в оплату. Не
Любовный треугольник ,первое свидание 
webmaster@3iks.ru