за талию и слегка подтолкнул, усадив на её же письменный стол. Иррациональное чувство нереальности происходящего оборвалось внезапно, и, с некоторым запозданием, Макс понял, что это просто по поцелуй кончился. Тамара отстранилась от его губ, не пытаясь, впрочем, высвободиться из объятий. Слегка укоризненый, но, вместе с тем, лукавый взгляд смотрел на него в упор.
— Я, кажется, просила больше не позволять себе лишнего, — сказала она, — смотреть смотри, но руками не трогай.
— А я не послушался, — фыркнул парень. — И вообще, я не руками, я губами.
— Так это ты губами меня сейчас за задницу держишь? — засмеялась женщина, не делая, не малейшей попытки освободиться. — Знаешь, что я сделала с предыдущим таким наглецом? — взгляд был гротескно грозен и мил.
— Удиви меня, — хмыкнул парень уже полностью расслабившись. Ошибки не произошло, сапёр остался цел и поражение обернулось победой.
— Вышла за него замуж, — взрослая женщина, кандидат наук, преподавательница ВУЗа хихикнула как школьница. А потом не стесняясь более сама поцеловала юношу, да так, что молодой мужчина воспринял это как сигнал, и с силой прижался к преподавательским леггинсам набухшей ширинкой. Его левая рука перекочевала с ляжки на грудь, сжав в ладони сиську.
Вот тут реакция Тамары Суреновны оказалась решительной и совсем недвусмысленной: студента безапелляционно отстранили на вытянутую руку.
— Понимаю, что я тебя не напугала, — сказала она, вставая со стола, поправляя на себе одежду и сдувая со лба прядь блестящих антрацитово-чёрных волос. — Но ты всё же приличия соблюдай. Я не школьница, по пустым классам обжиматься. Ты, конечно, очень приятный молодой человек, но уж больно прыткий. Не время и не место.
— А какое время и место подходящее? — парень приподнял бровь.
В его сознании уже щёлкнул тумблер. Перед ним уже не было доцента и кандидата наук, только женщина. Его женщина. Впрочем, сама она так не считала. Мальчик безусловно очень мил, но он всего лишь мальчик, а пара поцелуев в её возрасте вообще ни к чему не обязывает. Даже муж, довольно ревнивый в своё время, вряд ли упрекнул бы её за такое поведение, если бы узнал. Нет, возможно-то, конечно, всякое, но стоит ли? На этот вопрос она была не готова отвечать сию минуту. И не собиралась.
— Когда решу, ты об этом узнаешь первым, — ответно хмыкнула доцент. Получилось грубовато, но это и неплохо: чтобы слишком много о себе не думал. К тому же стоит проверить, как он на такое отреагирует. Производит впечатление волчонка, так что обидеться не должен, только оскалиться. А если и обидится, то зачем он такой нужен?
Юноша действительно оскалился:
— А...
— Рот закрой — язык простудишь, — Прежде чем тот успел что-то сказать, Тамара Суреновна шагнула к студенту, одной рукой доставая из кармана зелёночный маркер, другой захлопывая ему рот. Откинув полу его халата, женщина зубами сорвала с маркера колпачок и крупно написала на его светло-бежевой футболке несколько латинских букв, ощущая под руками крепкие грудные мышцы.
— Это мой телеграм. Напиши туда, и я тебе, может быть, отвечу, — сказала женщина, добавив Максиму ещё и смайлик на животе. Просто, чтобы потрогать. Потрепала по щеке. Глаза у того были, конечно, по шашнадцать копеек, максимально одуревшего выражения, но вполне вменяемые. Он попробовал ещё что-то сказать, но тонкие пальцы сильно схватили его снизу за челюсть, сдавив острыми ногтями щёки. Придвинув своё лицо вплотную к его, доцент горячо выдохнула:
— И если ты хоть одной живой душе проговоришься — хоть словом, хоть взглядом — я тебя в порошок сотру, порежу на
Командировка (Глава 1) 
webmaster@3iks.ru