множеством поцелуев, а затем облизал розовый сосок и его ареолу. Затем я уделил внимание также и другой сиське, переходя от одной к другой, от вершины к вершине, безостановочно облизывая и целуя их.
От этого ее соски затвердели, а их ареолы сморщились, стали овальными, покрылись бугорками. Немного пощекотав сосок языком, я всосал его в рот как некий младенец. Мне нравилось, как толстый, торчащий сосок щекотал мне нёбо! Я начал сосать и мурыжить этот здоровенный отросток, как сумасшедший, слегка пожевывая его и надкусывая. Я сосал эти соски в течение некоторого времени, пока одновременно тискал ладонями ее сиськи с боков. Они были действительно довольно тяжелыми, но очень теплыми и мягкими и одновременно упругими. Мои пальцы просто погружались в эту пружинящую плоть!
Я хватал их руками снова и снова, просто запихивая ее сиськи поочередно в свой рот. Через несколько секунд все они и обе мои щеки были покрыты липкой пленкой слюны. Моя голова гудела от этих тяжелых доек, настолько, что у меня закружилась голова. А я просто целовал, слюнявя их, и лизал все их полностью, хрюкая и постанывая от дикого кайфа.
— О, да! Наконец-то.
Я давил ее дойки крепко и от всего сердца. Тяжелые, мягкие — ох, какие мягкие и горячие! И эти задорные соски, торчавшие как мачты, маняще выпячивающиеся ко мне при сдавливании сисек! Она повизгивала, когда я погружал пальцы в эту податливую плоть.
В какой-то момент несколько петель ее жемчужного ожерелья, наполовину свернутого в смятые складки платья, выскочили на нее и скользнули между сисек. Я поиграл и с ними, облизывал и тянул, катая крупный жемчуг по соскам.
Затем я отпустил ее сиськи, откинулся назад, глубоко вздохнул и ухмыльнулся. Ее глаза вращались, оглядывая свои обслюнявленные груди, все также выставленные вперед на обозрение, покрасневшие от моих действий, с твердыми крупными сосками на скукожившихся ареолах.
— Тебе это нравится? — спросил я ее. — Весело же? А как насчет этого?
Я снова потянулся к вожделенной плоти, обхватил ее левую сиську обеими руками, выпятил сосок вверх, губами сжал его, прикусил зубами, и принялся оттягивать его от нее. Она внезапно остановила свои хныкающие поскуливания и начала кричать короткими повизгиваниями. Я не знаю, было ли это от удовольствия или от страха, но это было довольно забавно. Поэтому я начал дразнить ее еще немного больше. Я действительно начал как бы грызть его, покусывать и дёргать от нее! Ей это не понравилось, и она начала визжать с протестом. Не обращая на это особого внимания, я оттянул свою голову еще дальше, так что ее сосок и ареола растянулись в длинный розовый конус. Оттянул их так сильно что, казалось, сосок сейчас оторвется. О, она заплакала! Жевание и натягивание этих сосков размером с малину было встречено таким бунтом с ее стороны, что я провел несколько минут, дразня ее соски подобным образом. О, она шумела, как плачущий младенец!
Она посмотрела на меня с ошеломленным ужасом, когда я отнял лицо от ее груди. Я уверен, что ее соски, должно быть, были сейчас как в огне... они налились кровью, разбухли еще сильней от их первоначального состояния, приняли темно-красный оттенок!
Верьте или нет: я потратил почти час на эти потрясающие сиськи. Я целовал их везде: я сжимал и мотал их, пока у меня не заболели губы и не принялись ныть челюсти.
Я сосал и жевал розовые концы, пока каждая малюсенькая клетка ее доек не стала опухшей и красной. Все полушария полностью покрылись следами пальцев и засосов, а измученные соски дрожали, как антенны, — каждый сосок стал, по
Жена Госпожа и шлюха 
webmaster@3iks.ru