настроение, что хочется хулиганить и озорничать. Ну, а если мне станет неприятно, я тут же все остановлю! – девушка сложила ладони перед голой грудью и потрясла ими: - Ну, пожалуйста-пожалуйста!
— Не знаю, чем это мне грозит, но я подписываюсь...
— Только условие – я одна распоряжаюсь ее сиськами, задницей и всем остальным! Только я решаю, когда, куда и как она тебя примет. Так что, Эллочка, вперед!
Элла, застывшая ни жива, ни мертва, словно подсудимая, присутствующая на прениях судебных заседателей и в конце услышавшая смертный приговор, заскулила:
— Пожалуйста, не надо. Я не готова, как же так мож...
Вспышка боли бросила ее на ковер. А когда она отступила, Элла услышала нежный голосок:
— Тебе, сучка, слова не давали. Поднимайся и соси!
Элла, цепляясь за свое несчастье на случай, если предлагаемое окажется вдруг слишком привлекательным, забралась, словно побитая собака, на кровать и нехотя склонилась над здоровенным половым органом, который у основания сжимали нежные пальчики с кровавым маникюром. Она медлила, обуреваемая стыдом и унижением, и ощущала, что багровая, чуть подрагивающая головка манит ее, как открытое окно на 10-м этаже – самоубийцу.
— Ну, что застыла? Соси, сучка! – подстегнул ее обманчиво ласковый голосок.
А потом гораздо более обидный и стимулирующий шлепок по попке заставил накрыть член мягкими губами. Элла зажмурилась, но ничего страшного не произошло – не раздался гром небесный, земля не разверзлась, она не провалилась в ад... Наоборот, скользящие по твердому толстому стволу губы доставляли определенное тактильное удовольствие. Этому не мешало ни то, что делалось это по принуждению, ни то, что всё воспитание бунтовало против минета после всего лишь каких-то 5-10 минут знакомства, ни то, что сосет она мужу при жене рядом. Девушка даже украдкой обхватила ствол у основания – когда пальчики Юли покинули уютное местечко.
Супруги же между тем целовались – судя по негромким характерным звукам. Впрочем, Юля иногда отрывалась от мужа - слышалась команда: «Глубже, сучка...». Или «Обработай кончиком языка дырочку...». Или «Вылижи его широким языком...». Конечно это было жестко унизительно – осознавать, что ее рот превратился просто в инструмент для мужского удовлетворения, но это, вопреки всему, нравилось!
Элла едва переводила дыхание... и не столько из-за ужаса быть уличенной в таком непристойном возбуждении, сколько из-за пожара, заполыхавшего между бедер – увы, положение женщины, покорной командам, словно дрессированная собачонка, возбудило так, как не всегда бывало и в постели иного мужчины после получаса предварительных ласк. В это не верилось, но девушка приблизилась вплотную к оргазму только от того, что отсасывает практически незнакомцу, подчиняясь командам его жены!
— Эй! Элла! – пробился сквозь затуманенное сознание нежный голосок Юли. – Присосалась, блин! Сколько раз повторять, подними голову!
Приказ сопровождался сильным рывком за волосы – Юля перешла от голосовых команд к действиям, запрокинув голову своей игрушки, но не позволив разогнуться – вздыбленный член так и продолжал оставаться на расстоянии нескольких сантиметров от припухших губ. Элла не посмела зажмуриться от унижения, - поняв, что вокруг рта размазаны собственные слюнки и выделения Яна, - но, отчаянно покраснев, прикрыла глаза длинными ресницами: было страшно, что мужчина заметит лихорадочный блеск в них... да еще, картина маслом, в эротической композиции со своим членом, увлажненным общими усилиями...
Между тем Юля, не выпуская волос и заставляя закидывать голову едва ли не затылком к лопаткам, прижалась к девушке бедром, и сама насадилась пару раз ртом на член, а потом, накрыв пальцы Эллы ладонью, поглядела на мужа:
— Ну, что? Кто лучше сосет?
Ян с явственными порыкивающими нотками в голосе ответил:
— Ты! Но Эллочка под твоим чутким руководством делает
Обо мне. Часть 5 
webmaster@3iks.ru