Я опешила в первые секунды, а когда моча попала в нос, еще и рот разинула. Гоша аж застонал от облегчения, поливая мое лицо, шею, мгновенно намокшую блузку, лифчик.
Лишь спустя пару секунд я догадалась уйти «с линии огня», но было поздно. Обоссата почти полностью. Мне казалось, что меня сейчас вырвет, но, как не удивительно, обошлось. Несколько капель я вынужденно проглотила, но тело не отреагировало как-то совсем уж ужасно. В конце концов, чего внутрь нас только не попадает? Больше возмущался разум, но я быстро переключила внимание на другое.
Надо было приводить себя в порядок.
И что-то делать с Гошиным хуем, который сейчас стоял как пизанская башня.
Впрочем, в первые секунды такого вынужденного душа мне в голову ударил адреналин, который сублимировался в ярость. Я вскочила на ноги, заорала и оттолкнула Гошу.
Пьяный мужичок, и так-то еле стоявший на ногах, запутался в спущенных брюках и трусах, сделал шажок назад, как спутанный жеребец, и повалился в ванну.
Раздался звук, напоминающий удар колокола.
— Пиздец, - сказал я злобно, - убила ссыкуна нахер!
Адреналин пока не рассосался, и дрожащими руками я стала пытаться вытащить это «членистоголовое» из собственной ванны. Куда там! Кило с девяносто, не меньше! Тем более, что мои пальцы в моче скользили по телу Гоши, который, видимо ударился башкой о бортик и теперь лежал в отключке.
— Ааааааа! – заорала я. - СУУУУУКАААА!!!!
Почему-то первым делом я скинула юбку, теплые колготки. Подумала – ну нахер! – и сдернула трусы. Я уже не считала то, что лежало в моей ванне, человеком, а уж тем более мужчиной. А учитывая наш опыт золотого дождя... Как говорится: через многое прошли, пуд соли, литр мочи...
Ярость кипела во мне, хотелось выплеснуть ее во что-то такое, о чем я потом наверняка пожалею.
Похую!
Всю злобу я направила на Гошу. Хлестанула его по щеке. Голова немного дернулась, но он даже не застонал. Тварь! Я влепила еще пощечину: получил по левой, подставь правую, сука!
Никакого эффекта. Лицо – очень, кстати, даже симпатичное! – осталось умиротворенным.
— Исусик херов! – я лихорадочно стала шарить взглядом по телу этой твари. Остановилась на сосках. Маленькие такие. Аккуратненькие такие, сука!!!
Я схватила их и ущипнула. Стала оттягивать, крутить.
Этот истукан даже не застонал.
Чем же тебя... Что-то чувствительное же должно быть...
Да! Дааа...! Мешочек мошонки удобно поместился в ладошку, словно по ней и кроился. Я со злобной ухмылкой уставилась в это счастливое лицо. Ща... Нааа... Ннна, сука!
Перекатывать яички оказалось... прикольно? Я перебрала их, поигралась, затем резко сжала. Отпустила. Сжала, подергала...
— Ща, сука, яйца оторву и в пасть засуну! – мне показалось, что это прозвучало очень круто. Точно в каком-то кино было!
Однако Гоша от боли не скривился. Он... улыбнулся и чуть застонал. Капельку.
— Тварь... Тебе нравится, что ли? Мазохист херов!
Уходящий было адреналин толчком вернулся в кровь. Мне ужасно хотелось наказать это чмо, которое так надругалось надо мной!
Надругался...? Тогда и я надругаюсь!
Я гадко захихикала и полезла ногами на бортики ванной.
— Хто тут ссукин ссын???
Несколько секунд моя ярость не давала мне расслабить уретру. Я пару раз глубоко вздохнула, опустила глаза вниз, на эту довольно улыбающуюся в отключке рожу.
Кусок говна!
Прицелилась...
Пли!
Оооо... Струя мочи ударила вначале в стенку ванны рядом со щекой супостата. Я дернула чуть ногой, отрегулировала, переместила «орудие» и струя качнулась от стенки прямо на щеку, а потом и прямо в ебло этого ублюдка.
Аааа... Получи, фашист, гранату!
Я снова осмотрела поле битвы с высоты птичьего полета. Заебись! Рожа обоссана, но я еще не проссалась. Стоять в раскоряку было неудобно, ноги на бортиках скользили, а жопа, слишком толстая
Частушки-порнушки 