— А ты что, ревнуешь своего сына ко мне, сестрёнка? У нас ничего не было. Я в туалет ходила. А Костя дрова набирал в сарае. Пошли на кухню, я тебе тарелки дам. - ответила за меня моей матери тётя Галя, ложа поленья возле печки. И мама Света, окинув ширинку моих брюк проницательным взглядом торгашки, пошла за своей старшей сестрой на кухню.
— Галка. У тебя нет случайно лишней юбки и блузы. А то в джинсах и кофте жарко. - спросила у сестры моя мать, после того, как они вдвоем накрыли стол в зале, а я затопил печь, и в комнате действительно стало не просто тепло, а жарко от натопленной докрасна печки лежанки.
— Есть ещё комплект. Мне твой сын по паре юбок и блузок из твоего гардероба привез. И халаты тоже есть. Пошли, они в шкафу лежат. - тётя Галя позвала сестру за занавеску, и та пошла за ней, слегка наклонив туловище вперёд и отклячив назад жопу, в точности копируя походку Галины Николаевны.
И этим объяснялось то, что моя мать такая же сиповка с пиздой на жопе, как и тётя Галя.
— Никогда бы не подумала, что мне придётся когда-то свои старые вещи носить. - сказала мама Света, выходя из за занавески, одетая в чёрную приталенную юбку и сиреневую блузку с блёстками.
Это была её давнишняя одежда, которую она давно не носила. И юбка ей явно мала, так как сидела на полной жопе моей матери впритык. А из под блузки двумя холмами выпирали её большие сисяры.
— Сыну спасибо скажи. Он у тебя умный парень. И заботливый. - похвалила меня тётка и, сев за стол на правах хозяйки дома а за неделю бывшая бездомная ей полноправно стала, взяла в руки бутылку с водкой и разлила крепкий алкоголь всем по рюмкам.
— Давайте выпьем за нашу с тобой встречу, сестра. За то, что всё хорошо закончилось. И за любовь! - толкнула тост Галина Николаевна, ставя ударение на последнем слове, с нескрываемой нежностью смотря на меня.
Моя мать это просекла. Но, ничего не сказав, лишь скривив губы, чокнулась с нами рюмкой и выпила водку одним махом, как пьют продавщицы в магазине.
Мы с тётей Галей выпили вслед за ней и стали закусывать всем тем, что было на столе. Сыр, колбаса копчёная и вареная, буженина и рыбные консервы. А также отварная картошка и жареные караси. Для голодных девяностых стол у нас был нормальный.
— А знаешь, Костя. Не в обиду, сынок. Но я бы тебя хорошенько ремешком по жопе отходила за то, что ты целую неделю жил в деревне с моей сестрой, которую я искала всю жизнь. А мне об этом ничего не говорил. - сказала мне мать, закуривая сигарету и выпуская дым из накрашенных помадой губ.
Она, в отличии от меня и тёти Гали, не стала закусывать, а лишь, поковыряв вилкой консервы в банке, потянулась к сигаретам. Мамаша сидела на стуле напротив меня, рядом с сестрой и, куря, широко расставила ноги. Да так, что мне были видны её широкие ляжки и даже край белых трусов под юбкой.
— Я уже лупила твоего сына ремнём, сестра. Он хорошо от меня им по спине получил. - неожиданно сказала Галина Николаевна и, наклонившись к сестре, зашептала ей на ухо. А та вытаращила глаза на меня, а после презрительно скривила губы.
Хотя я не слышал, о чём говорила тётка моей маме Свете на ухо. Но не трудно было догадаться по выражению лица мамаши. Галя рассказала ей, как
Провинциалка Часть 8 