Варили из утятины и гусятины тушёнку и топили жир. Так что с птицей всегда с деньгами и с мясом будем. - мечтательно произнёс я, сидя с женщиной, похожей на мою мать, на берегу пруда и смотря на его тёмные воды, представляя обилие водоплавающей птицы, которая будет у нас в хозяйстве.
— Жаль, что я старше тебя, сынок. Была бы помоложе. Мы бы зажили тут с тобой душа в душу. И хозяйство большое завели. - печальным голосом произнесла тётя Галя, сидя рядом со мной на берегу, положив голову на моё плечо.
— Как раз нет, Галя. Была бы ты молодой, у нас ничего не вышло. Я не люблю молодых девушек. Мне по нраву женщины в возрасте. Такие, как ты. И мне всё равно, что ты меня значительно старше. - в который раз признался я женщине по возрасту старше моей матери.
Мне действительно совершенно были не по душе молодые девушки. Я обожал женщин, ровесниц моей матери и старше. Но только сексуальных. Таких, как Галина Николаевна.
— Ой, нет, сынок. Не нужно это делать. По крайней мере, здесь. Холодно. Пошли лучше в дом. Я картошку буду жарить. А ты печь в комнате протопишь. А после ужина я твоя. - бомжиха оттолкнула меня от себя, словно угадывая мои намерения стащить с её жопы трико и поставить раком на берегу пруда.
Мне захотелось заняться сексом с ней на природе. Но действительно было уже холодно для ебли. И лучше, конечно, заниматься этим в тепле.
— А зачем тебе гандоны, Галя. Мы же договорились их больше не использовать. - с удивлением спросил я у женщины, видя в её руках пакетик с презервативом.
После сытного ужина с жареной на сале картошки и выпитой для аппетита водки. Мы с тётей Галей перешли в зал, где было тепло и топилась печь-лежанка. Посмотрев немного телевизор, по которому особо ничего интересного не было, а фильмы шли традиционно поздно вечером. Я разделся догола и лег на диван со стоящим колом членом. В ожидании, когда ко мне присоединиться моя зрелая подруга.
— Сейчас узнаешь, для чего нам с тобой все ещё будут нужны презервативы. Я иногда люблю сверху на мужчине поёрзать. А ты в такой позе не сможешь себя контролировать, сынок. Рожать и делать аборты я не хочу. Да и не смогу без паспорта. - пояснила мне бомжиха, надевая на мой член презерватив и надев, окорячила меня сверху, придерживая одной рукой мой конец, сильно сопя носом, села на него и заёрзала на нём вверх и вниз.
— Вот так. Мне нравится, сынок. Ааааа. Оооо. Я люблю сама. - приговаривала Галина Николаевна, ёрзая и ёрзая на моём хую, упираясь руками мне в плечи.
Иногда женщина сильно наполнялась ко мне для того, чтобы поцеловать в губы. И в эти моменты соски её сисек касались моей груди и щекотали ее. Это было вообще за гранью. До того приятно.
И естественно, в такой позе, прижатый к дивану женщиной, я не мог вытащить из ее влагалища член и кончить ей в задний проход. Я был полностью пассивен, лишён движений и наслаждался тем, что на мне сидела сверху копия моей матери Светы и ерзала влагалищем на моем хую.
— А знаешь, Галя. Я бы и в этой позе, когда ты на мне сверху. Мог бы кончить тебе в попку. Просто нужно договориться. Если я почувствую, что скоро испытаю оргазм. Я, к примеру, хлопну тебя ладонью по жопе. Или скажу. А ты в этот момент поднимешься и сама сядешь анусом на мой член.
Зависимости Насти. Часть 9 