ей было бы полезно покинуть этот район на несколько дней. Технически, она была деревенским божеством, но ей не хотелось терпеть их пристальное внимание. В лучшем случае они были чужаками, и им нельзя было доверять.
Тем не менее, их усилия были оценены по достоинству. Люди Ордена действовали быстро, предлагая поддержку тем, кто в ней нуждался. Только случайно она заметила, как пристально они вглядывались в лица тех, кому помогали, и как они изучали мертвых, как будто боялись, что они воскреснут. Она хотела убежать в лес, но чувствовала, что они прячутся в траве, лежат неподвижно и ждут. Если бы их сердца не бились так сильно, она никогда бы не почувствовала дрожь земли. Их было больше, и они наблюдали. Ожидание. Охота.
Хотя пожары были потушены, из реки черпали воду ведрами, чтобы убедиться, что тлеющие останки были должным образом потушены, и именно там она нашла свой выход. Опустившись на колени в прохладную речную воду, она скользнула вперед по течению, позволяя ему утащить ее под воду. Снова превратившись в змею, она была примерно в 30 метрах ниже по течению, когда сработала ловушка.
Массивная сеть охватила ее, вырвав из воды. Она металась, шипя от удивления, когда пара магов левитировала ее из воды, в то время как рыцари вытаскивали ее на берег.
Вернувшись в настоящее, похожее шипение сорвалось с губ Рату, когда она открыла глаза. Она загнала воспоминания вглубь себя, подпитывая ими разгорающийся внутри огонь. Деревня была так много десятилетий назад, но боль все еще была свежа. Как и прежде, Мохан ждал в конце.
Она нетерпеливо постукивала ногой. Почему этот лифт был таким медленным?
Наконец лифт остановился, и двери скользнули в сторону. Рату шагнул вперед, в роскошный номер, как раз в тот момент, когда дверь в дальнем конце комнаты со щелчком закрылась. Она слышала приглушенные крики Ингрид из-за двери, но хорошо одетая фигура, стоящая в центре комнаты и смотрящая на мониторы, была всем, на что она могла обратить внимание. Он просмотрел повтор ее схватки с мерфолками в вестибюле, наблюдая, как она обстреливает королевский двор огнем, способным расколоть камень.
— Я помню, как впервые увидел, как ты вызываешь огонь, когда мы были молоды. - Голос Мохана был задумчивым, ностальгическим и явно отрепетированным. - Это особый момент в жизни каждого нага, когда мы впервые соприкасаемся с магией. Для тебя это всегда был огонь. Я никогда не забуду, как твои глаза сверкали, как изумруды, широко раскрытые от удивления, когда ты держала этот огненный шар в своих руках. В тот день мы сидели у ног твоего отца, и ты часами рассказывал о том, каково это - быть так близко к силе, которая может принести утешение, но в то же время и разрушить. Именно в те моменты я впервые обнаружил свои чувства к тебе. - Мохан поправил костюм и повернулся на месте. Морщины на его лице пошли рябью, когда он поправлял запонки. - Конечно, ты помнишь...
Рату ударила его огненным шаром, от которого мониторы позади него заискрились и расплавились, а вихрящийся поток огня расколол мрамор под ногами Мохана, когда примеси потрескивали и сгорали. Протянув обе руки, она потребовала ни больше ни меньше, как, чтобы все его тело превратилось в пепел, прежде чем он сможет причинить еще какой-нибудь вред.
— Я вижу, ты все еще импульсивна. - Мохан цыкнул на нее из огня. Даже сейчас она могла чувствовать завихряющийся воздушный барьер, который он вызвал. - И здесь я подумал, что мы могли бы, по крайней мере, быть сердечными.
Бесконечное лето 