Она так и не услышала его следующих слов, поскольку салон самолета Twin Otter наполнил визгливый шум, за которым последовал громкий хлопок, как будто открыли банку газировки. Крылатые существа вцепились в самолет. Существа, сплошь состоящие из чешуи и клыков, и начали отрывать куски от фюзеляжа. Самолет опасно накренился набок, и из кабины раздался крик, когда она наполнилась огнем, который пронесся по проходу и опалил родителей Ингрид. Ее отец обнял ее, защищая от самого сильного пламени.
Ингрид поерзала на холодном камне пещеры. Ее глаза следили за факелами в долине внизу. Даже она отшатнулась от яркого воспоминания о том, как ее собственный отец сгорел заживо, когда он использовал свое тело, чтобы защитить ее. Холодная сырость пещеры манила ее, и она снова погрузилась в свои воспоминания.
Самолет рухнул бы носом вниз, если бы чудовища отчаянно не вцепились в него, пытаясь отнести обратно в гнездо. Все закричали, когда он пронесся по поверхности океана, прежде чем врезаться в песок, и Ингрид обнаружила, что висит вниз головой, свесив руки.
Ее мать застонала на переднем сиденье. Ее отец затих, и свет в его добрых глазах погас из-за страдальческого выражения его мертвого лица.
Чудовища приземлились неподалеку, оставляя отпечатки когтей на песке, когда они заглядывали в разбитые окна самолета. Тот, что поменьше, просунул морду в окно Ингрид, заставив ее закричать в панике. Это немедленно мобилизовало чудовищ, которые хлынули через разбитую кабину и начали вытаскивать тела. Ингрид отстегнула ремень безопасности и с ужасом наблюдала, как ее мать и брата вытаскивают из-за сидений.
Единственной причиной, по которой ей удалось спастись, был ее маленький рост. Ползая на животе, она смогла протиснуться мимо рассыпанного багажа и другого пассажира, которому удалось выпасть со своего места. Ближе к хвостовой части самолета корпус раскололся, что позволило ей выбраться на свободу прежде, чем чудовища смогли до нее добраться. Крики ужаса, доносившиеся из кабины, быстро сменились звуками довольных чудовищ, разрывающих свою еду.
Когда она бежала, ее сбили сзади когти чудовища, который кружил над головой. Ее рука случайно наткнулась на рваный обломок, порезав собственную ладонь, когда она схватила его. Подняв его, она замахнулась им на зверя позади нее. Хотя она и не причинила вреда существу, атака напугала его настолько, что она смогла пробежать еще метров десять или около того до ближайшей группы камней на краю пляжа. Отверстие было достаточно большим, чтобы она и ее новообретенное оружие могли протиснуться внутрь. Чудовище, которое преследовало ее пешком, возмущенно закричало, просунув голову в отверстие и промахнувшись менее чем на 30 сантиметров от своей добычи.
Именно там она бодрствовала в течение следующих четырех дней. Она молча наблюдала, как чудовища уносят останки ее семьи, дрожа, когда прилив накрыл ее лодыжки. Чтобы остаться в живых, она слизывала влагу со стен и полосовала чудовищ всякий раз, когда они совали головы в ее убежище. Пару раз ей повезло, и ей удалось полоснуть их по глазам, что отбило у них охоту к дальнейшей активности. Именно там она научилась ненавидеть волшебный мир, подпитываемая своим желанием выжить. Она была немногим больше, чем добычей, молча наблюдающей из своей пещеры с мрачной решимостью.
Это чувство охоты или того, что на нее охотятся, никогда по-настоящему не покидало ее. Забравшись в свое укрытие в скалах, она поклялась пережить и это тоже. Позади себя, в пещере, она слышала, как время от времени перемещаются ее обитатели. В отсутствие Уоллеса она чувствовала себя уязвимой, но присутствие Рату и Кецалли рядом давало ей утешение. Хотя у нее были причины сомневаться в их намерениях, они не сделали ничего, чтобы
Поцелуй ведьмы 