Безумие? Да, я знаю, но именно так это на меня подействовало.
В конце концов, я осознал свою проблему и попытался ее урегулировать. Это сократило количество женщин, с которыми я встречался, но в этом нет ничего плохого. А что насчет самой Бет, резонно спросите вы. Да, я настаивал на том, чтобы иметь к ней доступ, несмотря на то, что между нами не было кровной связи.
Но это была чертова катастрофа!
Мэдди и Том переехали обратно в Лидс, и мне пришлось поехать туда на выходные, чтобы навестить ее. Ни Мэдди, ни Том не возражали, если быть честным по отношению к ним, и, более того, сделали все, чтобы облегчить мою поездку. Именно с Томом я разговаривал каждый раз, когда звонил, и именно Том встретил меня, когда я приехал за Бет, а Мэдди обладала, возможно, мудростью, что не стала показываться.
Но все прошло не очень хорошо.
Бедняжка Бет была просто сбита с толку и весь день пыталась уговорить меня приехать и жить с ними, не понимая в своем нежном возрасте, насколько маловероятно, что это когда-нибудь произойдет. Она все говорила и говорила об этом, не в силах смириться с тем, что папа больше не любит маму, и постоянно повторяла мне, какой хороший "папа Том" и как я буду счастлив там. Когда я привез ее обратно, она начала плакать, поняв, что я собираюсь ее оставить, и вцепилась в меня, выплакивая глаза и устраивая истерику. В конце концов, Тому пришлось оттащить ее от меня и держать на руках, пока я выбегал из дома, мои слезы совпадали со слезами бедной Бет.
Это было ужасно и снова разбило мне сердце, возможно, даже хуже, чем раньше. Это было самое ужасное решение, которое я когда-либо принимал в своей жизни, но я поклялся с того самого момента, что больше никаких визитов не будет. Я не мог снова подвергать малышку Бет этой агонии, да и сам не думал, что смогу пройти через это. Когда я сообщил Тому о своем решении, он попытался переубедить меня, сказав, что они сделают все возможное, чтобы в следующий раз все прошло менее травматично, но в глубине души мы оба знали, что так должно быть лучше. В конце концов, мы договорились, что я дам ей шесть месяцев, чтобы Бет успела освоиться в новой жизни, а там посмотрим. Мы согласились с этим, но оба знали, что это означает на самом деле, а именно то, что ради нее я больше не буду появляться в ее жизни. Может быть, когда она вырастет - пообещал я себе. Может быть, когда она закончит школу или что-то в этом роде. Я обещал себе много чего, но в реальности я снова был полностью предоставлен самому себе, а воспоминания о жене и дочери остались лишь воспоминаниями.
Я буду вечно благодарен, что не был склонен к суициду.
*****
Жизнь продолжалась, как это обычно и бывает, и мои болезненные воспоминания несколько поблекли. Время, говорят, прекрасное лекарство, но я могу вас заверить, что это не чудодейственное средство. Над этим нужно работать, и я работал, выкраивая себе новую жизнь. Когда наступило первое Рождество, я не мог позволить ему пройти, ничего не сделав. Я пошел, купил подарок для Бет и отправил его, не зная, как подписать его или сказать, от кого он, не желая возобновлять старую душевную боль. Я был немало удивлен, когда через неделю после Рождества получил письмо из Лидса. Да, Бет написала мне небольшое письмо с благодарностью и рассказала кое-что о своей жизни. Очевидно, кто-то из
подлец и глупышка продолжение 