смазанную киску Моники. Стимуляция его обнаженного члена была настолько приятной, когда он входил и выходил своими мускулистыми бедрами, что он знал, что не сможет продержаться долго. Моника наклонилась вперед, приблизив рот к грудям Дженнифер, поэтому она начала облизывать и посасывать уже сильно возбужденные соски, которые были так удобно представлены ей. Коул потянулся, чтобы сжать прелестные сиськи Моники, что в сочетании с ее и без того высоким уровнем возбуждения вызвало у нее оргазм, заставив ее дышать короткими, резкими вдохами и прижаться к нему задницей. Она даже не осознавала, что кусает и сосет левую грудь Дженнифер.
Когда Дженнифер застонала от мучительного разочарования, Коул почувствовал, как его горячая сперма глубоко проникла в его любимую Монику. Он застонал и напрягся в ней, казалось, целую вечность. Когда ошеломляющее ощущение исчезло, он рухнул вперед и придавил Монику своим твердым членом, все еще находящимся внутри нее. На мгновение они проигнорировали Дженнифер, приходя в себя после сильных оргазмов.
Медленно выпрямившись, они отодвинулись и опустились на пол в объятиях друг друга. Лежа на черном стеганом одеяле и груде подушек, они долго обнимали друг друга, прежде чем были готовы разобраться с Дженнифер. Это был один из самых горячих сексуальных опытов за все время их отношений.
Через некоторое время они освободили Дженнифер от рабства на столе и напомнили ей, что она все еще находится на обучении до завтрашнего полудня.
— Возможно, если ты будешь действительно хорошей рабыней, мы позволим тебе кончить утром, — поддразнила Моника.
Хотя было всего девять часов, они решили отправиться в хозяйскую спальню и лечь спать пораньше. Все они были совершенно обнажены, за исключением того, что на Коуле все еще была его черная футболка. Улегшись в постель, Коул и Моника надели на Дженнифер еще один комплект наручников на запястья и лодыжки и приказали ей лечь на пол в изножье их кровати. Они соединили два наручника на лодыжках друг с другом, затем прикрепили два наручника на запястьях к длинной цепи, которая была прочно прикреплена к нижнему углу кровати.
Дженнифер оставили скованной и обнаженной на покрытом ковром полу, испытывая некоторую жалость к себе. Они укрыли ее толстым мягким одеялом и забрались в большую кровать. Обнимания продолжались некоторое время, перемежаемое хихиканьем и борьбой. В какой-то момент Моника сказала:
— Может, нам стоит назвать ее Котенком. Она такая милая маленькая зверушка.
Коул ответил:
— Котенок, да. Может быть, таинственный мистер Ториучи позволит нам оставить ее у себя. Давайте заставим ее кончить утром. Если, конечно, она будет хорошо себя вести.
Дженнифер испытала странное ощущение. Вместо того, чтобы злиться или расстраиваться, она почувствовала, что принадлежит этому месту. Под одеялом было приятно тепло, и она погрузилась в сон, чувствуя, что кто-то по-настоящему заботится о ней и понимает ее потребность служить. Было невозможно эффективно мастурбировать без помощи рук, поэтому она решила просто лечь спать. Возможность получить оргазм утром возбуждала ее, и она неоднократно мечтала о том, чтобы ее взяли несколько сильных, доминирующих мужчин.
Коул проснулся первым и сразу же встал с постели, чтобы направиться в ванную и заняться утренними приготовлениями. Горячий душ сотворил чудеса. Когда он был полностью одет, он разбудил Монику и подождал, пока не убедился, что она полностью проснулась, прежде чем отправиться готовить завтрак.
Моника подождала минуту, чтобы собраться с мыслями, затем встала с кровати и направился прямо к спящей Дженнифер.
— Просыпайся, Котенок. Ты маленькая сексуальная рабыня. Ты все еще принадлежишь нам еще четыре часа. Вставай и пойдем со мной в душ.
Моника отстегнула ремни, и Дженнифер потянулась, чтобы обнять ее. Они с минуту обнимали друг друга,
Мария. Глава 2. Долгожданная встреча 