Не волнуйся, это всего лишь притворство - игра. Мне просто нужно удовлетворить себя, пока не вернется Феликс. А потом все будет как раньше - Рукой, не занятой влагалищем, она вывела экран и вернула копию Теодора в комнату - Скажи, что ты... уууугххх... любишь меня... Тедди.
— Я люблю тебя, мама - Теодор наклонился и взял в рот сосок Пенелопы.
— Да... да... дааааааггхх... вот так... - Пенелопа извивалась на кровати. До конца ночи она должна была испытать еще один или два оргазма. Это не позволит ей снова воплотить свои фантазии в реальность.
***
— Не снимай брюки. Нам надо поговорить - Виктория сидела в своей комнате в общежитии, одетая в скромный лиф с подходящими к нему перчатками и юбкой. Ее светлые волосы были уложены без шляпы. Она пыталась улыбнуться, но понимала, что это глупо. Она внимательно наблюдала за Теодором через экран. Его тело напряглось, брови нахмурились. Она поняла, что он уже догадывается о том, что его ждет.
— Что? - Теодор сжал кулаки. Он молча смотрел, как Виктория говорит то, что должна была сказать. Она все еще любила его. Но она хотела испытать все, что может предложить колледж. Он был замечательным, но она была с ним со школы. И она никогда не встречалась с другой женщиной. Они с Теодором были так далеки друг от друга. Она была рада, что смогла быть рядом с ним и Корой. И было очень приятно, что они с матерью теперь лучше ладят. У нее все было хорошо в колледже. У него все было хорошо дома. Это было хорошее время для отдыха. Теодор медленно покачал головой, не веря. Это была полная чушь. Что тут можно было сказать? Он не собирался выплескивать на нее свой гнев. Он не собирался называть ее сукой. Не тогда, когда это будет последний раз, когда они разговаривают. Он не мог оставить ее в таком состоянии. Его тело дрожало от стыда и гнева, когда он сидел в своей комнате и предавался унынию.
— Ну, что ты думаешь? Это просто перерыв. Мы снова будем вместе. Как ты на это смотришь? - Виктория поджала губы, изучая его лицо. Он был зол на нее. Она надеялась, что он поймет.
— Все нормально... нормально. Ты хочешь трахнуть женщину. А у меня нет женских частей тела. Я, блядь, понимаю - Он крепче сжал кулаки, заметив шок на ее лице - Извини. Я не хотел этого.
— Все в порядке. Это нормально - сказать, что тебе больно. Мы можем поговорить об этом - У Виктории все сжалось внутри. Она поступила неправильно. Она задавалась вопросом, как это исправить.
— Зачем переживать? Ты уже уходишь. Уходишь. Это не имеет значения - Теодор поднял книгу и вдавил свои пальцы в обложку, пытаясь растереть ее в пыль.
Виктория в тревоге подняла брови.
— Это важно! Ты очень важен для меня. Я все еще люблю тебя, я просто...
Теодор прервал связь. Виктория исчезла. Он швырнул книгу через всю комнату, разбив еще одну гравюру в рамке с хрустом битого стекла. Она узнала обо мне и моей маме? Так вот в чем дело? Теодор пытался разобраться в происходящем. Он был растерян, зол и одинок. Он подумал о том, что надо поговорить с матерью. Обвинить ее в том, что она рассказала Виктории о случившемся. Но... в этом нет никакой логики. Ведь так? Он с треском швырнул еще одну книгу. И еще одну, и еще. Ясно было одно: его жизнь рушится.