бедер. Когда он попадает мне между ног, я наэлектризована. Я теряюсь, когда он поворачивает меня, и я наклоняюсь, вытянув руки над старой стиральной машиной. Он входит в меня сзади, и я улетаю. Я переполнена своим сыном, и у меня трясутся ноги.
«Вот такая ты в моих фантазиях, мама: вот такая вот». Продвигаясь глубже в мой живот, он рассказывает мне о ночах, которые он провел, и о том, что он делал со мной в своих фатазиях. Когда он говорит со мной, они тоже становятся моими фантазиями.
Я чувствую, когда он собирается кончить, и хочу кончить с ним. Я наклоняюсь, чтобы коснуться себя, и, чувствуя первые всплески вскрикиваюи. Это событие настолько восхитительно, что почти причиняет боль. Поскольку мы опускаемся на пол, и моя любовь целует меня в шею во второй раз за сегодня, я надеюсь, что никто не слышал нас. Несмотря на то, что это стальная дверь, в конце мы издали много шума.
Он целует меня с любовью и снова прикасается ко мне; его нежные руки на моем лице говорят мне, что это было больше, чем просто минутное вожделение. Я целую его всем сердцем, как его мать и его возлюбленную.
Мы возвращаемся наверх, и начинается обычный обеденный шум, но я уже в другом месте. Это почти мучительно говорить и делать то, что я говорила и делала годами. Я хочу поговорить с Эй Джейем. Я хочу быть с Эй Джейем. Я хочу прикоснуться к Эй-Джею. Наконец наступает момент, когда мы остаемся одни на кухне. «Эй Джей, нам нужно обо всем этом поговорить».
Он подходит ко мне и говорит: «Конечно, мам, но я бы лучше тебя поцеловал». Его губы касаются меня, его язык обжигает меня, но я отстраняюсь.
«Эй Джей, пожалуйста, я тоже хочу тебя поцеловать, но, пожалуйста, не здесь; это достаточно сложно, и не усложняй ситуацию. Спустись в парк, и я буду там минут через двадцать».
Я пошла в конец небольшого парка, где мой сын сидел на скамейке и ждал меня. Уже темнело, и там тусовались всего несколько детей. У нас был поцелуй. — Эй Джей, что мы делаем?
«Мама, ты знаешь, и я знаю, и черт с папой и всеми остальными».
«Детка твой брат и папа не поймут, как и люди, на которых мы работаем, и так далее, и так далее».
«Мама, ты прости…»
«Детка, мне не жаль; я не хочу быть без тебя, но мы должны знать, что делаем. Просто подумай об этом, Эй Джей, ты пришел ко мне, и я уже шесть месяцев не принимаю таблетки. Что, если я забеременею?»
«Мне все равно; я уверен, что ты красива, когда беременна».
Алиса засмеялась: «Ты понимаеШЬ, о чем я?».
Он дразнил ее и гладил ее грудь. «Ты имеете в виду, что они станут еще больше; я бы хотел это увидеть».
«О, Эй Джей…»
«Послушай, мама, ты думаешь, я не смогу снова прикоснуться к тебе или перестать любить тебя? Завтра я куплю что-нибудь, или ты вернешься к таблеткам, и мы найдем способ быть вместе, даже если мне придется тянуть время и ты в полночь придешь в кладовую».
Я увидела вспышку в его глазах, когда он заговорил, и сказала: «Милый малыш, тебе никогда не придется никуда меня тащить, если я знаю, что ты собираешься заняться со мной любовью». Мы целовались, как школьники, и, когда были уверены, что рядом никого нет, прикасались друг к другу, пока не кончили.
На следующий день было воскресенье, поэтому все то приходили, то выходили из квартиры. Я была настолько нуждающейся в ласке и почти в неконтролируемой возбужденности. Я
Он и я (часть 1) 
webmaster@3iks.ru