— Разве ты не маленькая грязная шлюха? — передразнил я, надеясь, что эти слова выведут ее из состояния возбуждения, в котором она пребывала. Брюнетка тут же затрясла своей попкой в узком пространстве, которое позволял ей крюк. Ее стоны больше были вызваны не возбуждением, а раздражением.
Я вытащил из нее свои пальцы, а затем нанес десять шлепков по ее прелестной круглой попке. Я наблюдал, как ее тело напрягалось и расслаблялось при каждом шлепке. Кровь прилила к поврежденному месту, и ее задница покраснела и покрылась пятнами. Очевидно, она вернулась в состояние возбуждения, которое когда-то владело ею. Ее влагалище практически истекало соками от желания.
— Посмотри на свою никчемную пизду, шлюха.
Я провел пальцами по влажной расщелине.
— Она такая влажная и готовая. Я уверен, что прямо сейчас ты хочешь чего-то большого и твердого внутри себя.
Брюнетка промяукала что-то среднее между желанием и ненавистью ко мне.
— Ты хочешь, чтобы я трахнул твою никчемную пизду, маленькая шлюха? — спросил я, в то время как мой палец нежно касался ее проблемной плоти.
Брюнетка слегка приподняла свою попку, как будто ища дополнительной стимуляции от моего пальца. Я немного ослабил давление, сохраняя свои прикосновения удручающе легкими. Она, казалось, заметила мои раздумья и раздраженно промычала. Я с удовольствием наблюдал, как она потирает попку, пока отчаянно искала стимуляции, которую обеспечивал мой, дразнящий палец.
— Ты хочешь, чтобы я заставил кончить твою распутную киску?
Я поддразнил ее и просунул в нее костяшку своего пальца. Легкий стон вырвался из горла брюнетки. Я грубо вытащил кляп у нее изо рта, заставив девушку вскрикнуть. Когда я погрузил свой палец глубже в нее, она пискнула.
— Ты должна умолять, если хочешь кончить. — сообщил я с ехидной ухмылкой.
Я не мог сказать, что не гордился собой, видя, как девушка, которая когда-то думала, что может переступить через меня, теперь оказалась на грани того, чтобы умолять меня об оргазме.
Я наблюдал, как ее глаза заморгали от желания. В то же время я видел битву, которую она вела у себя в голове. Битва, которую вели все новые рабыни. Сопротивляться и страдать или сдаться и испытать оргазм. Большая часть сражений всегда заканчивалась тем, что рабыня сдавалась, и даже если поначалу рабыня этого не делала, несколько часов постоянных поддразниваний убеждали ее в обратном.
— Ты хочешь кончить, не так ли?
Я подстегнул ее и засунул второй палец в ее влажное отверстие.
Она крепко зажмурилась и покачала головой.
— Нет? Ну, я не совсем уверен, что это то, чего хочет твое тело?
Я выдвинул пальцы только для того, чтобы просунуть их полностью внутрь. Ее ноги немного подкосились, крюк уперся в ее задницу, и она быстро выпрямилась обратно. Бедному маленькому сладкому пирожку некуда было деваться, кроме как терпеть мои поддразнивания.
— Аххх... пожалуйста, — захныкала она.
— Что «пожалуйста», шлюха? Чего ты хочешь?
— Эмммм... Я хочу... кончить. — захныкала она.
— Только шлюха может кончить на пальцы незнакомца. Ты что, шлюха? — поддразнил я ее.
Она сказала «нет», но ее попка продолжала тереться о мои пальцы. Ее киска безжалостно сжималась вокруг моих пальцев, как будто умоляла о большем.
— Да ладно тебе. Ты можешь это сказать. Скажи «Я шлюха», и ты сможешь кончать сколько захочешь. — подстрекал я.
Все новые рабыни нуждались в небольшом поощрении, чтобы начать работать. Нужен был небольшой разговор типа «да, это нормально — признавать такое».
— Я... — промяукала она, а затем замолчала.
— Ты кто?
Я продолжал работать над ее влажными розовыми губами.
— Если ты этого не скажешь, то не сможешь кончить.
Новые приключения Малыша и Карлсона ИЛИ Без Извращений 