щеки, пытаясь поймать мой вторгающийся язык в свои тиски. Дойдя до Т-образного соединения, я прикусил ткань и потянул обратно вниз, трусики слегка сопротивлялись, прежде чем высвободиться из щели в заднице моей тети. Я смог опустить их только наполовину, так как напряжение спереди было слишком велико. Я отпустил тонкую ткань и провел поцелуями по одному мясистому шарику, затем по другому, постепенно спускаясь к ее подтянутым бедрам, просовывая голову между ног тети Джесс, чтобы я мог лизать и целовать самый широкий участок ее нижнего белья. Когда мой язык прошелся по правому бедру, я почувствовала вкус влажной струйки. Я слизнул влагу, направляясь вверх, к источнику.
— О Боже! - Тетя Джесс застонала, хотя я еще не коснулся ни одного чувствительного места.
— Я должна быть первой, Джереми! Тебе лучше не заставлять ее кончать, пока я этого не сделаю! - Моя мама иногда бывала такой строгой!
Я двинулся вверх, нежно облизывая ее треугольник удовольствия. Я просто проходил мимо, не останавливаясь ни на какой длительный визит, независимо от того, как сильно мы с Джесс хотели иного. Мама была права. Я должен был только дразнить и раздевать свою тетю, а не доводить ее до оргазма!
Я прикусила пояс зубами и, как и на спине, стянул вниз очень влажную ткань. Ее лобковые волосы щекотали мне нос, когда я позволил им затем скользнуть по ее влажной женственности. И снова я смог стянуть ее трусики только наполовину. Резинка задралась на бедрах. Разочарованный и нетерпеливый в этот момент, я протянул руки и быстро стянул крошечный кусочек ткани вниз к ее коленям, позволив им упасть до лодыжек. Тетя Джесс рассмеялась над моим раздражением. Она подняла одну ногу, намереваясь позволить мне снять с нее трусики. Я взял ее туфлю и снял ее, приподняв ее блестящую ступню и крепко помассировав ее.
— О! - удивленно воскликнула тетя Джесс.
Я действительно стянул трусики, когда отпустил ее ногу. Она быстро подняла другую, чтобы позволить мне повторить мои действия. Однако на этот раз я наклонился и поцеловал всю верхнюю часть ее ступни, а затем провел губами вверх по икре. Мой язык кружил вокруг ее колена, заставляя ее дрожать, когда я дразнил менее известную эрогенную зону. Теперь я преклонил колени, как будто поклонялся этой богине, стоящей надо мной, перед которой многие мужчины пали бы ниц с радостью и охотой.
— Все это и все, что ты снял, - это ее трусики? - Однако в мамином тоне не было презрения.
— Я определенно могла бы привыкнуть к такому обращению. - сказала моя тетя хриплым голосом.
— Разве я этого не говорила? - мягко согласилась мама.
Я начал спускаться с финишной прямой этого соблазнительного поддразнивания. Единственным оставшимся предметом одежды был греховно сексуальный плюшевый мишка тети Джесс. Я поцеловал ее влагу, вызвавшую еще один резкий вскрик, а затем поднялся на ноги. Я поцеловал ее другие влажные губы, когда они растаяли на моих. Мой член умудрился проникнуть под подол нижнего белья, страстно желая поцеловать и эти нижние губки тоже! Однако его первый поцелуй был обещан другой. Той, которая, я был уверен, жаждала вернуть свою страсть!
Больше не колеблясь, я крепко обнял тетю Джесс. Верхняя часть ее обнаженного бедра терлась о мой член, угрожая вызвать у меня преждевременное извержение. Я снова нащупал пальцами крошечную молнию и после небольших усилий, с которыми она сначала сдвинулась, быстро потянул ее вниз. Как раз перед тем, как оно отпустило, я остановился и поцеловал ее снова, так яростно и глубоко, как никогда раньше. Последний рывок, и материал отделился.
Рита и ее собака. 