парковщика. Я обнял за талии своих прекрасных спутниц, когда мы шли к дверям клуба. Там стояла стандартная очередь людей, ожидающих входа. Послышался слабый гулкий ритм, когда вспыхнули яркие огни, освещавшие фасад клуба. Прежде чем мы дошли до конца очереди, крупный мускулистый мужчина помахал нам рукой, жестом предлагая обойти очередь. Из очереди донесся хор неодобрительных возгласов. Я проигнорировал протесты, проводя двух сексуально одетых женщин мимо ожидающих. Помимо свиста, раздалось несколько одобряющих криков и волчьих свистков. Я заметил, что довольно много мужчин в очереди разглядывали сочные тела мамы и тети Джесс и их скудную одежду. Несколько девушек одобрительно кивнули им. На лице мамы была широкая улыбка, которую она пыталась скрыть от двух своих спутников.
Такой же здоровенный вышибала у двери взял с нас плату за вход и махнул рукой, приглашая войти. Громкость бита росла в геометрической прогрессии по мере того, как мы входили. Я нетерпеливо огляделся по сторонам, так как никогда не был в подобном месте. Я все еще учился в выпускном классе средней школы, и это выходило за рамки того, что я слышал об этом. Вдоль одной стены тянулся длинный бар, который я мог разглядеть только из-за стены с бутылками из-за большой толпы собравшихся там людей. На противоположной стене у ди-джея была большая установка с мигающими огнями вокруг него, когда он микшировал ритмы. В промежутках толпа из двадцати с чем-то человек двигалась, переливалась и танцевала под громкую музыку. Даже будучи знакомым с текущей музыкой, я едва мог узнать песню, которая играла с чрезмерно усиленным басовым ритмом.
Мама и ее сестра тоже оглядывались по сторонам. Тетя Джесс нетерпеливо, а мама так, словно находилась в чужой стране. Я повел их через танцпол, протискиваясь сквозь толпу к тому месту, где я увидел несколько столиков на противоположной стороне. Нам удалось найти свободное место, и мы сели. Я увидел, что мама пристально смотрит на толпу корчащихся тел. Я сказал маме и тете Джесс, чтобы они оставили свои сумки в машине, так как там им ничего не понадобится, кроме, может быть, удостоверений личности, которые я положил в карман, но я сомневался, что они им понадобятся. Возможно, они и были чрезвычайно сексуальны, но все равно было ясно, что им уже несколько лет не исполнялся двадцать один год!
— Ты хочешь потанцевать, мама? - Я накричал на нее, перекрывая музыку.
— Что? О, да. Но все равно зови меня Дженни.
— Хорошо. Пошли. - Я взял ее за руку и, бросив взгляд на тетю Джесс, повел маму в толпу.
Я танцевал всего несколько раз, на школьных танцах и семейных мероприятиях, свадьбах и тому подобном. Я считал себя прекрасным танцором. Я бы не опозорился и не наступил девушке на ноги. Мама уставилась на меня, не зная, с чего начать. Я тоже не был уверен, но наклонился вперед и громко заговорил ей на ухо.
— Не беспокойся о том, чтобы пытаться делать какие-либо текущие движения. .. Дженни. Все, что ты сделаешь, будет горячим! - Мама улыбнулась при этих словах и начала слегка покачиваться, очевидно, все еще опасаясь своего очень короткого платья. Ей не стоило беспокоиться, потому что я весь вечер пытался разглядеть, какого цвета у нее трусики, и до сих пор не увидел даже мельком! Это платье, должно быть, было приклеено скотчем к ее бедрам.
Я выбросил остальную толпу из головы и сосредоточился на том, что я делал, и на движениях моей прекрасной мамы. Я старался подражать ей, чтобы она меньше стеснялась устаревших танцевальных движений. Впрочем, это не имело
Бета-сексуальность 