я смотрел дальше! Плоский спортивный живот с аккуратным пупком. Не смотря на двойные роды, ни одна лишняя складка не пересекала его. Волнующие изгибы бёдер и вожделенный треугольник коротких кучерявых волос. Видимо все эмоции легко читались мамой на моём лице, потому что она улыбнулась одними уголками губ и заговорщицки подмигнула. Спросила тихим шёпотом:
— Нравится?
Помню, что в ответ быстро-быстро закивал, так, что чуть не отвалилась голова. И снова тихий голос родной женщины словно прокрался в мою голову:
— Хочешь потрогать?
Не веря в происходящее, полыхая лицом, я протянул трясущуюся руку и прикоснулся пальцами к женской груди, прямо к ареоле соска. В тот же момент накопленное возбуждение наконец прорвало плотину, я застонал, потом вскрикнул, ощущая, как долго сдерживаемый поток неконтролируемо хлынул в трусы. Я резко отдёрнул руку, развернулся и выбежал прочь.
Это событие буквально потрясло меня, но следующее было на порядок круче.
Случилось всё в ближайшую субботу. Мы с отцом смотрели баскетбол по телевизору и пили пиво. После моего восемнадцатого дня рождения на пиво запрета не было.
Видимо не привычный к алкоголю, я расклеился больше обычного. Потянуло на задушевный разговор. Вообще мы с отцом были достаточно близки, но в тот раз он просто решил воспользоваться моей откровенностью. Как и любого родителя его интересовали мои отношения с противоположным полом. Вот туда он и направил разговор. Некоторое время я хорохорился, но после ещё одной кружки скис и выложил все свои неуспехи.
— Понимаешь, па, я их боюсь. Я просто не знаю, что с ними делать. Да и вообще, стыдно признаться, но вот мне скоро девятнадцать, а я даже голой женщины не видел ни разу.
Здесь я немного кривил душой, но для примера это сошло. Отец как-то странно посмотрел на меня, потом проговорил:
— Ну, этой беде помочь несложно. Можно проститутку вызвать, но... Знаешь, это всегда риск. Зараза разная и так далее.
Я не знал, что именно «так далее», но приготовился слушать. Явно что-то намечалось.
А отец раздумчиво повертел в руке бутылку и, словно решившись, сказал:
— У нас ведь есть дома женщина. Твоя мать.
Я опешил. Совсем не к этому я готовился.
— Но... Она же моя мама!
Он равнодушно взглянул и буднично продолжал:
— Ну, так что, что мама? Такая же женщина, как другие. Даже лучше. Она тебя знает, ты её знаешь. Родные люди, как-никак.
Я молчал, переваривая сказанное, а он, видимо приняв это за согласие, вдруг поднялся от телевизора.
— Знаешь, посиди тут пару минуток.
Отец вышел, оставив меня в недоумении, но действительно, минут через пять вернулся.
— Всё нормально, пойдём.
Я встал и на ватных ногах двинулся за ним. Через полутёмный коридор мы прошли до родительской спальни и папа толкнул дверь.
Внутри было светло, против обыкновения шторы были раздёрнуты. Мать, видимо складывала бельё в шкаф, на большой кровати ещё лежало несколько стопок. Она наклонялась, брала их с покрывала и ловко совала на одну из многочисленных полочек. Наконец последняя наволочка скрылась в недрах шкафа и мама повернулась к нам.
— Знай, Николай, - без предисловий обратилась она к отцу, - я всё равно не одобряю твою идею.
Папа поморщился.
— Мы уже всё обговорили, Елизавета, - строго оборвал он жену.
Признаться, я всё ещё мало что понимал, но как обычно в предвкушении чего-то запретного, у меня закололо в паху.
Мама встала на расстоянии чуть большем вытянутой руки и стала медленно развязывать поясок своего белоснежного махрового халата. При этом у неё было сердитое выражение лица. Наконец узелок был побеждён, поясок упал на пол, а полы слегка распахнулись.
— Стоп! – отец предупреждающе поднял ладонь и мать замерла.
Света: дом отдыха 
webmaster@3iks.ru