тушью для ресниц детским кремом и садился на него своей попкой, имитируя половой акт.Я стонал нарочито тонким голоском, гладил себя, на манер порноактрис. В тот момент я был маленькой шлюшкой, которую хорошенько трахают в попку. Я понимал, что могу полноценно ощутить себя наравне с девушками, ведь при анальном сексе мы чувствуем одно и то же (как я думал тогда). Я понимал, что мои ощущения от анальной стимуляции не отличаются от ощущений девушки. Это приводило меня в дикий восторг. Испытывал ли я стыд? Да, определенно испытывал. Я рос в консервативной семье, в семье где мужчине желательно жить "по понятиям".И быть пидором - считалось самым страшным грехом, который только возможно совершить. Отец постоянно мне говорил: "Лучше повешаться, чем стать петухом. Если попадешь на зону, то никогда не давай себя унизить. Быть петухом - самое страшное в жизни". Именно поэтому я испытывал глубочайшее чувство стыда и, одновременно, огромное желание, которое стимулировало меня продолжать заниматься своим "увлечением".Тема изнасилования в тюрьме - отдельная глава для меня. Этого я боялся все свое детство. Хотя, на первый взгляд, парадоксально. Я страшно желал, чтобы меня отымели в анус, но в то же время боялся, что это сделают со мной уголовники. Наверное страшил элемент изнасилования, и наложенное отцом табу на это действие. И поэтому этот страх выливался в самую настоящую фобию. И я полагаю, что он и сейчас сидит во мне. И именно из-за него я однажды предал своих друзей. Но речь не об этом, а о самом страхе.Я пытался подстраховать себя, если вдруг все-таки окажусь по жизни в роли петуха. Я "насиловал" сам себя, нанося себе удары по лицу и одновременно анально мастурбируя. Сосал огурец, чтобы научиться делать минет. Сам себе говорил, что если и стану петухом, то буду лучшим петухом и буду получать удовольствие. Сейчас даже смешно, но тогда страх и желание делали свое дело. Так я " тренировал" себя довольно долго и со временем понял одну вещь. Мне это нравится! Я неистово желал стать петухом.Я безумно хотел, чтобы мной овладевали грубые мужчины, я хотел покориться их грубой силе, хотел чтобы они доминировали надо мной, трахали меня против моего желания, насиловали меня. Меня пугали мои желания, но я никуда не мог от них деться. Я постоянно внушал себе, что это ужасно, но,в то же время, сладострастно долбил себя в попку, представляя, что это делает какой-то лысый зэк. Страх перерос в желание. Или желание выросло из страха. Не знаю, что есть правда на самом деле.Я испытывал огромный внутренний конфликт, но продолжал заниматься так полюбившимся мне делом. Потом настала юность, появились постоянные девушки (ими я интересовался ничуть не меньше, чем гомосексуальной тематикой), появился постоянный секс с этими девушками, но анальную мастурбацию я не оставлял. Я любил периодически поласкать свой анус. К старым фантазиям прибавились новые, а предметы, которые проникали в мою дырочку, стали больше. Кстати сказать, я ни разу не решился на секс с парнем, хотя всегда этого хотел. Но страх был (и остается) сильнее меня. Позже появилась и жена.Но я до сих пор люблю, оставшись наедине с собой, закрыться в ванной, встать рачком и, отвешивая себя удары и подзатыльники, смачно оттрахать самого себя в попу, представляя, что являюсь самым настоящим тюремным пидором-петухом. Вот такой вот рассказ, путаный, но правдивый.
доброе утро дорогая 
webmaster@3iks.ru