Он даже не знал, что ответить. Он был уничтожен ее насмешками и пристыжен. Его руки стали ватными, и он долго не мог налить вина в бокалы. Наконец, он справился и подал бокал вина матери. Красное вино играло в хрустальных гранях бокала, перемешиваясь с отблесками огня. Тепло улыбаясь, мама приняла бокал и пригубила вино. Вейн выпил сразу большой глоток, чтобы снять напряжение.
"Ты что, так измучен жаждой?" - весело засмеялась мать.
"Кто же так пьет вино!"
"Просто дико!" - выпалил Вейн, залпом осушая стакан, и наливая себе следующий.
Кристи села на кушетку напротив камина.
"Иди ко мне, - позвала она сына, - "и прихвати с собой бутылку."
Вейн присел на кушетку рядом с мамой. Некоторое время они сидели молча, потягивая вино, и смотрели на огонь в камине. "Положи мне голову на колени и отдохни", - предложила мать. "Помнишь, мы часто так сидели с тобой, когда ты был маленьким." Вейн медленно наклонился, положив свою голову на мягкие материнские колени. Аромат чистого женского тела и нежного цветочного мыла наполнил его жадно раздувшиеся ноздри. Улыбаясь, мать мягко погладила его волосы. Ее налитые груди находились так близко от лица сына, прикрытые розовой пушистой тканью. Упиваясь прелестным ароматом, Вейн прикрыл глаза. Убаюканный мерным шумом дождя и потрескиванием дров в камине мягким теплом матери, он провалился в сон. Вейн проснулся оттого, что что-то влажное текло по его щеке. Вначале он подумал, что это капает дождь, и протекла крыша. Когда он открыл глаза, то замер ошеломленный. Прямо перед ним была голая материнская грудь. Белая тоненькая струйка молока просачивалась из маминого чудовищно разбухшего соска. Мать спала, запрокинув голову. Халатик на ее груди совершенно раскрылся, открывая ее разбухшие от молока груди целиком. За много лет он впервые видел их так близко, различая синие тонкие вены под нежной полупрозрачной кожей. Цилиндрик материнского соска, казалось, был сделан из мягкой резины. Он притягивал к себе взор юноши. Вейн почувствовал неодолимое желание взять его в рот, почти на уровне рефлекса. Еще бы, ведь эта грудь когда-то вскормила его и теперь, младенческая память, казалось, вновь проснулась в нем. Но было уже и другое, весьма взрослое желание - оно проявило себя тяжестью в шортах. Господи что сделала бы мать, проснувшись, увидев, как он сосет ей грудь? Вероятно, убила бы его за его извращения? Задавался он вопросами, но его губы помимо его воли тянулись к запрещенному плоду. Наконец, мягкий комочек разбухшего маминого соска коснулся его губ. Он не двигался несколько секунд, затем, сглотнув слюну, робко засосал материнскую грудь. Несколько секунд ничего ужасного не происходило. И тут он увидел, что глаза матери раскрылись. Он замер в ужасе. Несколько немых секунд они просто смотрели в глаза друг другу. А затем, мать решительно сжала свою грудь рукой, еще глубже вдвигая сосок в рот сына. "Давай, пожалуйста, помоги мне. Я уже не могу больше терпеть. Пожалуйста, продолжай, милый мой! Горячо шептала она, нажимая на его лицо мягкой раздувшейся грудью. Несколько секунд потребовалось Вейну, чтобы понять, что
Измена на курорте 
webmaster@3iks.ru