только они вошли в комнату, он расстегнул молнию на платье. Она сбросила куртку с его плеч. Её пальцы занялись пуговицами его рубашки.
Джек увидел, как сиськи высвободились из обтягивающего чёрного шёлка. Они были такими же белыми и круглыми, как у Сью, подумал он. Но почему-то они казались мягче, великодушнее. Соски тоже казались темнее. И, может быть, немного длиннее. Боже, это было так давно. Он наклонился и взял один в рот.
Это возбудило его, и он стал посасывать.
Это возбудило её ещё больше. Она застонала и прижалась к нему всем телом. Вскоре они оказались на кровати. Он спустил с неё платье. Теперь он облизывал и целовал каждый дюйм её кожи. Он пробовал её на вкус. Он провёл языком по глубокой ямочке на животе и заставил её хихикнуть.
Утраченные чувства вернулись к нему.
Чувства, которые у него когда-то были и которые он принимал как должное. Чувства, которые ускользнули от него. Это были ошеломляющие чувства первой и безусловной любви. Глупая школьная чушь, он знал. Эта женщина, должно быть, трахается с каждым мужчиной, который ей нравится.
"Причём тут любовь?" - цитируя Тину Тернер.
Он снял с неё чёрные стринги. Киска была обнажена. Чисто выбрита. Ему это понравилось. Всё выглядело таким уязвимым. Таким невинным. Однажды он попросил Сью сделать это. Он вспомнил, что она назвала его извращенцем.
Выбритая кожа приятно ощущалась под его языком. Она была мягкой и скользкой. Он дотронулся до щёлки и обнаружил, какая она влажная. Он также почувствовал, как она приподнялась. Это заставило его заостренный язычок скользнуть между распухшими губками. Боже, она была горячей его языка. Он начал лакать.
Струйки сока потекли ему в рот, солоноватые на вкус.
Она застонала и задохнулась. Может быть, она уже испытала оргазм? Он поднял глаза и увидел, как её кроваво-красные ногти пощипывают собственные соски. Она начала трахаться, стимулируя его. Итак, он снова набросился на неё.
Он сосал её и облизывал.
Теперь её руки были на его голове, притягивая его глубже к себе. Она стала очень красноречивой. Она подначивала его и использовала выражения, которые очень расстроили бы Сью. Она хотела, чтобы он трахнул пизду своим чёртовым языком. Чтобы заставить её, блядь, кончить. Чтобы сделать её своей чёртовой шлюхой. Чтобы дать шлюшке то, что она заслужила.
Он усмехался, ублажая её снова и снова. Он чувствовал себя подростком. Должно быть, это результат нарушения запретов. Должно быть, это вкус обмана. Посмотри на меня, подумал он. Великолепная шлюха, и она моя. По крайней мере, сейчас, по крайней мере, на этот крошечный украденный миг.
— Трахни меня! - закричала женщина. - О Боже, трахни меня наконец!
Он раздвинул её ноги шире, целуя восхитительные бёдра. Он почувствовал солоноватый привкус пота. Затем он поднялся и опустился между её колен. Его член был невероятно твёрдым. Из него вытекла преякуляция на ожидающее влагалище. Его пурпурная головка потерлась об её по-детски обнажённую промежность. Затем он заставил головку утонуть между розовыми внутренними губками.
Она ахнула.
Она приподнялась, чтобы проглотить его семь толстых дюймов одним влажным, сосущим толчком. Он чуть не кончил тут же. Но она не двигалась, и он тоже. Его глаза были совсем близко к её глазам. Он увидел, что теперь они были бледно-зелёными. Как будто они были скрыты вуалью. Он сомневался, что она многое видела. Её стоны были непрерывным потоком хриплого бульканья.
Он поцеловал её.
Затем он начал трахать. И она трахала его в ответ. Ощущение было невероятным. Он старался, чтобы это длилось дольше и дольше. И когда он кончил, он кончал обильнее и дольше, чем когда-либо за очень долгое время. Он почувствовал, как она
Дражайшая Бекки 