Олеся недоверчиво взглянула на девушку и поверженно опустила глаза, больше желания проявлять инициативу она не проявляла.
— Ой, я умоляю, какое разнообразие, - подхватила Настя, - пусть Антоша выдерет ее во все щели и разойдемся уже!
Режиссер снова громко хлопнул, вращением указательного пальца приказал Олесе развернуться и занять свою коронную позу, а актеру шепнул что-то на ухо. Оператор занял место возле актрисы и наставил камеру на самое сосредоточие предстоящих событий. Член легко преодолел вялое сопротивление неостывшего сфинктера и испещренный жирными венами ствол погрузился на всю глубину, пока мошонка не прикоснулась к распаленной вульве. Антон вцепился пальцами в мясистые половинки, мягко вытащил член и резко засадил, потом несколько раз повторил безжалостные толчки и вдруг головка выскользнула полностью, но вместо положенного места выбрала целью жаждущее раскрытое влагалище. От неожиданного наслаждения Олеся вскрикнула и попыталась подняться на слабых руках, она хотела оторвать грудь от постели, но локти сгибались от бессилия, а позвоночник извивался. Наслаждение было гораздо сильнее ее сопротивления.
— О, да, да, - кричала Олеся не по роли, - да, трахай свою тещеньку!
Вдруг член выскользнул из просторного влагалища и снова без предупреждения вторгся в анальное отверстие. Лицо Олеси то морщилось, то она ловила ртом воздух, то вдруг закатывала глаза от удовольствия, пока Антон с мощью парового механизма поочередно таранил ее дырки своим толстым поршнем. Именно это Лесино состояние и распознал режиссер как главную ценность – натуральные предоргазменные конвульсии. Она не притворялась, а действительно не была способна играть свою роль, сдавшись нахлынувшему наслаждению. И оператор, одержимый своей работой не меньше режиссера, этот замысел безошибочно разгадал. Олеся пребывала в том состоянии, когда условности уже не имели значения.
Член бесцеремонно обрабатывал обе ее растянутые дырки и вдруг без разрешения прижался к ее губам. Это Антон опустился на кровать возле головы Олеси и та без всякой брезгливости разрешила пользовать свой рот. Слишком падкая на ласку, она не замечала препятствий, главным было – получить в свое распоряжение этот крупный, слегка загнутый вверх экземпляр. И Антон этим пользовался, он лежал на боку, удерживая голову женщины обеими руками, и размашистыми движениями тела заталкивал свое сокровище в ее ненасытный рот. Уже перед самым финалом Сергей перевел камеру на покрытые пылью ступни Олеси, чтобы жеребец успел стащить презерватив для финальной сцены. В полубессознательном состоянии лицо Олеси раскраснелось, порой ее веки приподнимались, но опьяненный взгляд ничего не выражал кроме наслаждения. Вот, под объективом мощный член запульсировал и феерично выплеснул щедрую порцию теплого, пряного семени на пересохшие губы тещеньки.
Назначенный срок приближался, а нужной суммы собрать все не удавалось – каждый новый взнос странным образом лишь отодвигал конечную цель. Адвокат не уставал напоминать Олесе, неприятно потирал пальцы друг о друга перед ее глазами и пытался внушить, что без причитающейся суммы не станет привлекать к делу все свои влиятельные связи. Олеся лишь тягостно вздыхала и клялась раздобыть нужную сумму, хотя все ее резервы давно были исчерпаны, все кредиты взяты, а последняя ее надежда - режиссер, решительно против лавров авансом.
С этими тяжелыми мыслями женщина поднималась в лифте, она уже перестала обращать внимание на косые взгляды жильцов подъезда. Или таковыми они казались ей вначале, а теперь все сделалось безразлично – лишь бы собрать деньги и вызволить единственного сына из-за решетки. Хуже всего было снова уткнуться в запертую дверь – эту неприятность Олеся уже однажды пережила, когда съемочная группа переехала на новую съемную квартиру, а ее оставили за бортом как ненужный более балласт или отработанный материал.
Свиданка 