часть ее сексуальной округлой попки в ее белые трусики. Униформа была своего рода традиционной французской униформой горничной, которую выглядела как сексуальный наряд, но хозяин Даниелы заставил ее носить во время работы.
Это был черный шелк с чрезвычайно низким вырезом, граничащим с белым кружевом, впечатляющая грудь Даниелы четвертого размера едва удерживалась хлипким бюстгалтером, и когда она наклонялась, как сейчас, она беспокоилась, что они могут выпасть. Юбка наряда служанки едва прикрывала бедра Даниелы и имела маленький белый кружевной фартук, завязанный вокруг юбки.
Наряду с этим крошечным скудным нарядом работодатель Даниелы настаивал на том, чтобы она выполняла домашнюю работу в туфлях на шпильках, что затрудняло сильно работу по дому. Теперь, когда Даниела наклонилась над ванной, ее юбка поднималась вверх на ее попе, а ее грудь колебалась под ней, она чувствовала кратковременное беспокойство, что она может опрокинуться вперед от веса ее висящей груди, она должна была балансировать. Зимой ей разрешалось одевать белые колготки, но в этот жаркий осенний день ее длинные загорелые ноги и твердые бедра были обнажены.
Даниела была застенчива в отношении своей внешности, ее латинское наследие дало ей особенно темную кожу, которая, по мнению Даниелы, заставила людей в богатом калифорнийском городе, где она жила, смотреть на нее неодобрительно, она была слегка пухлой, хотя и не неприятной, а ее полная мясистая выступающая грудь, и пышная фигура заставили ее еще больше людей, смотреть на нее с сексуальным желанием.
В результате этого Даниеле не очень нравилось носить униформу, и нежелательное внимание, которое она получала, когда она шла по улице на работу, заставило ее спрятать ее под длинным плащом, которое делало ее еще более похожей на стриптизершу.
Она все еще получала свистки на улице, которые она пыталась игнорировать, особенно от парней из средней школы Ривер-Фол, они чувствовали, что из-за того, что она носила эту форму и была латиноамериканкой, что она не открывала рот за это и приветствовала их достижения, считалось, что ее услуги горничной были только ее дневным прикрытием для ее реальной работы в качестве проститутки. Даниела, конечно, заметила, что некоторые люди, такие как дочь ее работодателей Клэр и ее подруга Джесси, смотрели на нее свысока, хотя она была на несколько лет старше, и это заставляло ее чувствовать себя еще более подавленной.
Однако в то же время Даниела чувствовала, что в наряде есть что-то сексуальное, ощущение шелка и кружева на ее коже и те чувства обнажения и уязвимости, которые вызывал наряд, иногда она даже чувствовала себя польщенной и гордой из-за внимания, которое она получала от парней. Она даже почувствовала, глядя в зеркало, что, несмотря на свое самосознание, она выглядела довольно хорошо в этом сексуальном наряде, по крайней мере, для тех, у кого есть вкус на латиноамериканок.
У нее была идеальная оливковая кожа, темные чувственные глаза и масса черных локонов, которые она унаследовала от своей матери, ее тело, хотя и далеко не тонкое, имело изгибы, которыми люди, казалось, восхищались у латинских женщин, таких как ее кумир Дженнифер Лопес. Так, Даниела почувствовала странную раздвоенность в своей цветущей сексуальности, она нашла униформу одновременно сексуальной и крайне не удобной, но была обделена вниманием со стороны мужчин.
Даниеле было двадцать два года, и она была мексиканкой, ее отец плохо обращался с ее матерью, поэтому они сбежали в США, когда Даниеле было шесть лет. Мать Даниелы устроила ее в школу, работая уборщицей для богатых людей Ривер-Фол, штата Калифорния, пока Даниеле не исполнилось шестнадцать, когда она бросила школу, чтобы помочь деньгами маме, работая уборщицей для богатых семей города. В возрасте двадцати
В стране чудес 