Когда-то в нашем поселке было весело. Пьяные на тракторах рассекали по непролазной грязи улиц, палили из ружей, гоняли голых баб по огородам, бухали до синьки и пачками дохли от передоза.
Лично я той жизни уже не застал – поздно родился. Алкаши спились, остальные завязали. Молодёжь перешла на соль, а из настоящих «трушных» наркоманов остался один - Леший. Он доживал свою тридцатипятилетнюю никчёмную жизнь то покачиваясь в кумаре в самых неожиданных местах, " эй, Леший, не спи, замерзнешь!", то передвигая свое немощное покрытое язвами тело в поисках средств для очередного «крокодила».
Вся веселуха ушла в интернет и в компьютеры. Из доступных развлечений в реальности остался только секс. Поэтому местная молодёжь начинала им заниматься сразу с переходом в среднюю школу. Девчонки искали парней постарше, а парни - девочек посвежее. Восьмиклассницы гоняли на аборты с той же регулярностью, что городские на чистку зубов ультразвуком. А сколько родили так и не сдав Географию за восьмой класс?!
Мы с Пашкой тоже пытались влиться в общий тренд. Но если девочка нашего возраста имела повышенный спрос, то недостатка в сопливых сосунках типа нас общество не испытывало. Тут либо жди пока тебя не заметит какая-нибудь одиночка с непаханым огородом в пять соток, либо как-то суетись, интригуй, подкупай и фантазируй, устраивая свои сердечные дела самостоятельно.
Поэтому когда Пашец позвонил и наказал найти место «для секса», сердце моё забилось как после четырехсот метров по школьному стадиону.
— Чо будит, чо будит! Баба будит! – Отрывисто пробубнил он в трубку и разорвал соединение.
С местом днём проблем в деревне не бывает. Пока старшие на работах, дом в полном распоряжении. Если тот занят, есть баня. Если баня занята, есть сеновал, если сеновала нет, есть сарайка, если сарайка сгорела, есть кусты у реки. Было бы желание – место найдётся.
Конечно для настоящей бабы хотелось обеспечить наилучшее расположение. Поэтому я критически осмотрел диван в своей комнате и застелил его праздничным покрывалом. Подумал получше и убрал покрывало, накрыв простынёй потемнее. Все же тумкалка моя подсказала, что без излившихся жидкостей в таком деле не обойтись.
Через полчаса в дверь торкнулись. На пороге стояла Женька, старшая сестра Костяна, одноклассника Паши. Из-за её плеча выглядывала макушка моего другана. Девушка смотрела хмуро, почти неприязненно:
— Ну ты пустишь или как? – Опасливо оглядываясь по сторонам спросила она.
Я запустил гостей в дом. Паша подпрыгивал от нетерпения и был вне себя от радости. Времени уточнить, как он заполучил в распоряжение целую живую девку да еще и старше нас уже не было.
— Ну, где будем?! – Женька взяла всё в свои руки.
Я провел их к себе, указал на торжественно застеленный диван. Женька сморщила носик и начала развеваться. Сама! Мы с Пашцом так и замерли рядом. Она по-настоящему скинула джинсы. Под ними оказались простые светлые трусики. Мотня была непривычно пустой, и покатой, женской. Потом сняла водолазку, и, о, боже, скинула ловким движением лифчик, выкатив нам в глаза свои крупные круглые груди, белые и смачные. Розовые сосочки обозначали их вершины. Я уже пялил глаза в предвкушении того, как она сейчас снимет свои трусы, но тут Женька оказалась верна женским принципам и оставила эту деталь гардероба нетронутой. Все же трусики должен снимать мужчина, в знак настойчивого желания. И тут я с ней был согласен.
— Что стоите? – Опять хмуро обратилась она к нам, зябко обнимая себя руками.
Мы как два призывника по команде стали снимать с себя нехитрые одежды. И через мгновение, как на медкомиссии, уже стояли перед девушкой совсем голенькие. Ну как девушкой. Если
Мама сокурсника 
webmaster@3iks.ru