думала, что это произойдет на самом деле. Непреодолимое желание почти заставило ее просто сорвать с себя одежду, но она сдержалась, наблюдая, как Тара расстегивает последнюю пуговицу и снимает рубашку. Тара подошла к матери сзади и расстегнула застежку на кружевном черном бюстгальтере, спустив бретельки с плеч и позволив ему упасть на пол. Молодые женщины встали на колени перед Сарой и расстегнули пуговицу на ее шортах, затем расстегнули ширинку и под действием силы тяжести спустили их по ногам матери. Тара издала вздох, когда в поле зрения появились трусики ее матери, ткань которых была настолько прозрачной, что были хорошо видны аккуратно подстриженные волосы Сары, были насквозь пропитаны соком киски. Тара протянула руку, чтобы опустить их, но миссис Самсон остановила ее.
"Нет, милая. Я хочу, чтобы ты сняла их зубами". Тара снова вздрогнула от этого приказа, но ухватилась за ноги матери и наклонилась, прикусывая одежду. От запаха влаги Сары у Тары потекли слюни, и она начала опускать свое тело и, соответственно, трусики вниз. Маленькие ниточки спермы прилипли к ткани, беззвучно трещали и брызгали ей на лицо, когда она все сильнее кусала ткань, пытаясь почувствовать вкус спермы Сары.
Наконец, Сара подняла каждую ногу, выйдя из стрингов и сняв сандалии. Она посмотрела на дочь, распростертую у ног матери, и ее пронзила дрожь желания. По команде миссис Самсон Тара поднялась на ноги. Долорес встала с дивана, продела палец в кольцо на ошейнике, закрепленном на шее Тары, и, схватив Сару, повела мать и дочь в спальню.
Долорес провела обеих женщин в свою спальню. Там она велела Саре достать из шкафа игровую коробку и приказала Таре лечь на кровать. Подойдя к комоду, она достала из ящика с нижним бельем кожаный ремень. Долорес держала его там вместо коробки, потому что почти никогда им не пользовалась. Это был подарок от одной из ее подружек, и, хотя лично ей он не нравился, он казался идеальным для того, что должно было произойти дальше.
Находясь рядом со шкафом, Сара на секунду замешкалась. Реальность того, что должно произойти, поразила ее в тот момент. Это была ее дочь, с которой они играли. Конечно, это было ее фантазией в течение очень долгого времени. Временами было невыносимо жить в доме, потому что желания Тары почти подавляли ее. Саре приходилось контролировать себя, когда ее дочь бегала по дому в одних трусиках и футболке, или, что еще хуже, в купальнике, демонстрирующем большую часть ее тела. Она бежала в спальню и возбуждала себя, мечтая о том, что они с Тарой сделают друг с другом. Но это были фантазии. Ни вреда, ни вреда. С другой стороны, это была реальность. Она уже целовала свою дочь, но не как мать, а как другую женщину, с которой она хотела заняться любовью. У нее еще было время положить этому конец. Она знала, что Долорес поймет ее. Но хотела ли она остановить это?
Тара не хотела останавливаться, это было совершенно точно. Перед ней открылся новый мир. Мир радостного удовольствия. Да, отшлепать было больно, но оргазм, последовавший за этим, был лучше, чем все, что она когда-либо испытывала в своей короткой жизни. Тот факт, что рядом была ее мать, нисколько не смущал ее. На самом деле, запретный аспект только добавил совершенно новый слой плотских желаний. Она смотрела видео, на котором миссис Самсон шлепала ее мать и подвергала сексуальному насилию. Вспоминая звуки ударов весла по заднице матери и крики боли и удовольствия, которые издавала пожилая женщина, Тара опустила руку к своей киске и начала тереть
Мамин дождик золотой,сына радует порой 