не пробовала. Настоящая звезда порно! Как отец мог оставить такую сексуальную, женщину? Если бы у меня была такая ебливая жена, я бы трахал её днями напролёт и никогда не отпускал бы в зоопарк одну.
Хуй Димы уже стоял во всей красе. Кабан тяжело поднялся, шуганув мамку на диване в коленно-локтевую позу. Она как кошка потянулась, уложив грудь и голову на постель и максимально задрала свой станок. Дмитрий в нерешительности остановился. Обе дырочки призывно смотрели на него в свете тусклой люстры. Я тоже замер, ожидая его выбор.
Но он решил пойти по стандарту и вогнал крупноголовый инструмент мамке в нижнюю дырку.
— И-и-и-и, да! - Контрастировала Света стыковку. Она уперлась руками в подлокотник дивана и расставив ноги твёрдо встречала накатывающий на неё орган мужской инструмент. Он ходил размеренно, без задержек. Вся механика половой жизни была для меня как на ладони, и ладонь моя тоже в этот момент участвовала в этом взрослом мероприятии. Я старался, чтобы камера не тряслась, и потому развернуться на полную мощь мне не удавалось.
— Ах, Дима! Как ты меня хорошо ебешь! Только не останавливайся! - Завела репортаж с места событий мамка.
— Димычка! Димычка! Сожми меня покрепче! Ах, я сейчас кончу, Димычка! Да-да! Вот сейчас и кончу! Вот прямо сейчас! Нет, сейчас. Да. Вот! Да-а-а-а! - Света вцепилась в края дивана руками и дергала задом, нанизанным на мужской хуй.
— Р-р-р-р! - Заметил в ответ Дима. Он приостановился, вытащил елду и попытался воткнуть мамке в жопу. Но она всё еще дергалась кончая, и поэтому цель ускользала.
— Р-р-р-р! - Возмутился Дима, прижал мамку брюхом к дивану и взгромоздился всей своей тушей сверху. Его будлохуй слепо тыкался между её белых ляжек. Наконец, он нашел выход и провалился по самые яйца между её булок под мамкины крики о пощаде.
— О! Да! Вот и жопа! - Констатировал мужик, замерев и осознавая содеянное. Ноги его обхватили мамкины, он придавил её к дивану всей своей нешуточной массой и начал медленно и ритмично вводить в неё член.
А! А! А! - Артикулировала его изыскания мама Света. Но довольно отстранённая поначалу её речь вдруг снова стала наполняться страстью и желанием. И уже "А! А! А!" зазвучали совсем иначе, будто из груди, низко и сокровенно.
— Димычка!? - Завела свою песню мамаша. Димычка -А!, Димычка - О! Еще, Димычка!
Но тут случилось то, от чего мы все трое вздрогнули. Мерзко и пронзительно в тишине комнаты наполненной потаёнными вздохами и ёблей вдруг раздался резкий звонок телефона.
— Да! Чё! Срочно!? - Дима схватил трубку и полностью погрузился в беседу, не вынимая хуя из матери. Потом, всё же с чавканьем выдернул его, к неудовольствию партнёрши и стал подниматься с дивана, не прекращая разговор. Мамка провожала его действия с выражением нескрываемого сожаления. Я приостановил съемку и нырнул на кухню.
Из зала послышалась перебранка, а потом мужик выскочил из нашей квартиры, напоследок заглянув на кухню и подмигнув мне: "Чувак, она сейчас на взводе, иди выдери её! А то мне бежать надо!"
Я вернулся в зал. Мать уже оделась. Она сидела сама не своя, уставившись в одну точку, качалась как сомнабула и мелко дрожала. Я бы решил, что ей плохо, если бы не слышал, как ей было хорошо.
— Мама, ты как? - Сел я рядом и положил руку на её плечо. Вторую руку, дрожа от возбужденной нервности - на её коленку.
Она будто в забытии стала сползать со спинки дивана всё ниже. Под моей рукой коленка у