я чисто по-женски признаюсь, что организовала эту твою «случайную связь». Ведь так предполагалось с самого начала... если бы не я... - Сибель кокетливо посмотрела на меня и улыбнулась. – Сними футболку. Хочу смотреть на твое тело... и не бойся, я же сказала, что мы всё еще успеем... Да?
— Ты удивительная.
— Я хорошо знаю мужчин... - Сибель обняла меня и поцеловала в губы. – Нет, нет... расслабься... ничего не предпринимай... я сама...
Хотел, чтобы этот поцелуй длился вечно. В нем было больше любви, чем похоти! Но его прервал шум за дверью и возмущенный голос Юли, выговаривавшей Ялчину своевольное решение перенести ее вещи в его каюту. Но препирались они недолго и в итоге дверь мастер-каюты хлопнула, скрыв за собой спорщиков.
Нашу идиллию нарушил голос капитана из динамика, приглашавший всех через полчаса собраться в кают-компании.
— Опять что-то придумал. Наверно назвал гостей. Надо одеваться.
Сибель оказалась права. Ялчин объявил, что к ужину ожидаются гости – его друзья соседи по вилле и гость-сюрприз. Ужин предполагался в форме фуршета с горячими закусками. Лале уже расставила блюда по столикам.
Вечер был теплым. Ялчин пригласил всех на нос лодки, чтобы приветствовать яхту с гостями. Он делился впечатлениями от прогулки по Кашу. Юля эмоционально, как ребенок, восторгалась увиденным. Сравнивала Каш с приморскими городками Италии и Греции. И не удивительно. Всё это побережье когда-то было населено эллинами. Вот так я размышлял, сжимая в руке ладонь одной из них.
Юлька была в белом коротком платье, в котором дефилировла перед нами с Асланом, и новых, купленных в Каше сандалетах с длинными, переплетенными вокруг ноги тесемками. Она сама напоминала гречанку. Она была хороша. Заметил, как на нее смотрит матрос Уфук – он раздевал и уже имел ее взглядом. Даже старый капитан пытался с ней заигрывать. Но Ялчин рядом с ней вел себя как настоящий кавалер. Ни за что бы не подумал, что у него, как бы это сказать... «аппарат двойного назначения».
Пока смотрел на Юльку почувствовал, как Сибель коснулась рукой моей спины, плавно опустила ладонь на ягодицу и сжала ее. Повернул к ней голову и увидел кокетливо злую улыбку.
— Все-таки ревнуешь!
— Сибель, для того, чтобы ревновать, надо любить. Все другое – не ревность, а больная зависть. И давай договоримся, что ты не будешь мне препятствовать смотреть на красивых женщин.
— Хорошо. А ты в чем не будешь мне препятствовать?
— Смотреть на мужчин!
— Только смотреть?
— Только! И весьма ограниченно, - сказал с притворной строгостью в голосе.
Сибель засмеялась, чем привлекла к себе внимание. К нам тут же подошла Лале и спросила, не желаем ли мы чего. Попросили вина.
Прошло совсем немного времени и мы увидели, как от берега к нам приближается яхта. Приближаясь, гость включил прожектора и ревун, приветствуя нас. Наш капитан включил праздничную подсветку. Матрос и Ялчин засуетились у борта, заводя тросы в кнехты. Это был семнадцатиметровый Азимут 55. Тоже хорошая лодка.
Сходни были переброшены и к нам на борт первой ступила одетая в морском стиле брючный костюм статная дама лет пятидесяти и крепкий старичок в капитанской кепке с кокардой и трубкой в зубах. Это была чета соседей по вилле - Мераль ханым и Ахмет бей. За ними шел длинноволосый юноша, не заморочивший себя морским прикидом в расписанной яркими широкими мазками футболке. Звали юношу Бора, с ударением на «а».
Но шествие на этом не закончилось. Вслед за юношей на борт легко спрыгнула улыбчивая дамочка неопределённого возраста и профессии и трое мужчин с музыкальными инструментами. Стало понятно, что этот квартет и есть тот самый гость-сюрприз.