меня хотела встать и разнять их, заставить их расстаться. Другая часть меня думала, что лучше умолять, умолять маму, заставить ее вспомнить меня, ее сына, и никогда больше не трогать Донни. Но другая, более глубокая часть меня была в яростном гневе, желая выплеснуть его и покончить с этим жестоко. В моих глазах появились слезы.
Пожилая дама наблюдала, как все это прошло через меня в считанные секунды.
"У тебя внутри все перевернулось, не так ли?" - спросила она, и в ее сверкающих зеленых глазах был намек на забаву.
Я не потрудился ответить, и она глубоко вздохнула.
"Итак", - сказала она, ее голос снова стал кислым. "Это ты заплатишь мне за неделю".
"У меня нет денег", - тупо сказал я, мгновенно пожалев о сказанном.
Она рассмеялась, и это вышло скрипуче. "Мне не нужны твои гребаные деньги", - сказала она. "Мне просто нужно, чтобы ты заплатил мне за привилегию остаться".
Я пристально посмотрел на нее, наконец-то найдя время изучить ее. В хижине было тепло, и ее волосы начали сохнуть, приобретая, казалось, более огненно-рыжий оттенок. Они были густыми и влажными клочьями спадали на плечи. Ее глаза были смелыми, зелеными, пронзительными.
Я мог сказать, что в ней была какая-то дикость, как будто она делала то, что хотела, и весь мир мог отвалить, если бы ей было до этого дело. Внезапно ее слова оборвали мои мысли.
"Твоя мама рассказывала тебе обо мне, о том, какой я человек, какие у меня требования?"
Я нервно покачала головой: "Нет". Это, похоже, очень обрадовало ее.
"Я хотела, чтобы он был свежим для тебя", - прошептала мама с противоположного конца дивана. "Девственник. Непорочным".
Пожилая женщина улыбнулась своему выбору слов. "Тогда нам придется идти медленно", - сказала она с нетерпением в голосе, которое мне не нравилось.
"Не слишком медленно", - вздохнула моя мама. "Он уже видит нас". Она указала на Донни, который сидел рядом с ней, выражение замешательства неуклонно распространялось по его лицу. Я мог сказать, что он тоже начал сомневаться во всем происходящем.
Моя мама заметила этот взгляд и потянула его шорты вниз. Его член выскочил на свободу, большой и мускулистый, уже полутвердый от их поцелуев.
Она посмотрела в мою сторону, одарила меня долгим, многозначительным взглядом и опустила свой рот к его члену.
"Мама, пожалуйста. " - взмолился я. "Пожалуйста, не надо....."
"Что не надо?" - спросила она, сделав секундную паузу, прежде чем обхватить губами его член и насадить свой рот на его ствол.
Донни застонал в неожиданном экстазе. Его член, казалось, выпячивался вокруг ее губ. Моя мама покачивала головой вверх-вниз, облизывая и посасывая его, пока он заполнял ее рот.
Мой собственный член предал меня и тоже напрягся. Я отвернулся, не в силах смотреть, как она наслаждается им. Это было как раз вовремя, потому что пожилая леди подошла ко мне, наклонившись ко мне с петлей черного шелка в руке.
Прежде чем я успела отпрянуть, она накинула его мне на шею, затянув, как ошейник.
"Какого черта?!" удивленно вскрикнул я, хватаясь за ремешок, пытаясь как-то снять его.
Она рассмеялась, и это вышло в виде жестокого гогота, затем она затянула кружевной чокер вокруг моей шеи, перекрыв мне дыхательные пути.
"Это поможет тебе учиться", - сказала она. "Поможет научить тебя служить, как платить мне за это место".
"Заставь его смотреть на нас", - сказала моя мама в перерывах между отсосами. Она все еще насаживалась на член Донни.
Пожилая женщина кивнула и достала поводок, который протянула мне. "Тебе нравится привилегия дышать?".
Я энергично кивнул, мои легкие уже кричали, требуя воздуха. Она улыбнулась, явно наслаждаясь своей властью надо мной, и подсоединила поводок к кружевной
Соседкина попа 
webmaster@3iks.ru