меня. Целовалась она жадно и умело, закидывая на мою шею руки, прижимая к себе мою голову. Наш поцелуй длился достаточно долго, чтобы я с молчаливого одобрения проник ей под балахон, нащупал рейтузы и провалился рукою к её перевозбужденной мокрой насквозь щели. Бедная, сколько же времени она уже меня хотела?!
Видимо долго, потому что от прикосновений моих пальцев она подалась вперед, застонала и покорно кончила, зажав мою руку у себя в трусах скрутившимися от судороги бедрами.
Это было волшебно непосредственно. Она хихикала мне ухо смешно морща носик под запотевшими очками, а я дал ей передохнуть. Она ослабила ноги, я снова погрузился в её лоно. Девушкой она точно не была - без крика пускала мои пальцы в себя и кончила еще дважды, пока я обследовал её теплую и мокрую промежность в уютной темноте осенней московской подворотни.
— Пойдем ко мне, - предложил я.
— Мне нельзя, у меня мама.
— Ты же – взрослая, она поймет. Ты ей позвонишь. - Уговаривал я её на ушко, подкрепляя свои слова поглаживаниями худого шершавого от волосиков лобка. Вторая рука удерживая за талию не давала ей отдалиться.
Мне удалось позволить ей дать мне её уговорить. Я быстро взял такси, и непрерывно целуя и тиская тщедушное библиофильское тельце, довез её до своего съемного жилья. У коренных москвичек дома всегда старые и она с некоторым интересом разглядывала новостройку, кажется, она никогда не была за пределами Садового.
Когда свет был выключен, а одежда снята, я познакомился с секретными сексуальными навыками древних боевых евреев.
Как она мне отдавалась! Беззаветно, полностью, жадно принимая снова и снова, без передышки, скромно кончая и воскрешаясь вновь чрез мгновение. Сначала она немного скромничала, но когда мои руки на её мягких ягодицах помогая ей прыгать на мне, задели её заднюю дырочку, мою скромницу как подменили:
— О, да, засунь, вставь туда пальцы! Трахни меня ими! Как сучку. Возьми меня в попку! – зашептала она, не останавливая свои прыжки.
Уговаривать меня не пришлось, да она и сама приподнявшись молниеносно переставила мой член себе в зад, который без колебаний принял его сразу и целиком.
Ухх! И эге: У коренной москвички были свои семейные сладкие тайны.
Оргазм от анала был у неё ярким и праздничным, она не выпускала меня из себя после него довольно долго. Судороги шли волнами, она ежилась от них как от озноба, тихо стоная. Я устал думать об отвлеченном, чтобы не излиться раньше, чем моя наездница устанет. А этого всё не происходило. Её небольшая плотная грудь с острыми жесткими сосками скакала перед моим носом, курчавые волосы на голове распушились, и в полутьме комнаты на фоне освещенного фонарями окна, она со своими острыми плечами казалась валькирией, скачущей на крылатом коне. Тыгдым-тыгдым.
Наконец, я не выдержал и подгадав под её очередную кончину, облегченно излился сам в её породистую столичную попочку.
Она почувствовала в себе мою теплую сперму, прильнула ко мне и затихла, мелко вздрагивая от пережитого удовольствия.
Это был прекрасный вечер. Он перерос в замечательный выходной день. Мы проводили вместе все вечера, трахались как еврейские кролики. Лоре я после этого больше не звонил - на нее у меня элементарно не оставалось сил. Те шмотки сдал и жил с Майей на эти деньги три месяца. Все устаканилось.
Драма разыгралась лишь когда мне настала время возвращаться в свою провинцию. Но это уже совсем другая история.
Из этой же я вынес только подтверждение известной пословицы о том, что не место красит человека. «Москвичка» как Дольче Габана, бренд, образ, но потри его, отклей фирменный шильдик, найдёшь всё ту же
Имитация жизни 2 
webmaster@3iks.ru