росту, осанке. Она показала, насколько его не боится! Насколько глупа его затея, насколько она сильна и отважна! Она смотрела на него сверху вниз и в переносном смысле и в прямом. Она была закреплена на Андреевском кресте и была не менее чем на голову выше мужчины.
Он все выслушал, не перебивая, не ударив ее, чего она ожидала, а после защелкнул на носу, что-то болезненное, что полностью перекрыло дыхание. Липкая лента, ловким шлепком припечатанная к губам, закрыла рот и оставила женщину без воздуха. Правда не надолго. Едва в глазах потемнело, рывком, причинившим отрезвляющую боль, была убрана лента, а в распахнутый панически рот установлено что-то металлическое, зафиксировавшее его открытым.
Пока Марина пыталась продышаться, ее не трогали. Придя в себя, она решила, что рот ей зафиксировали для минета. Она уже давно не спала с мужчинами, но раньше спокойно относилась к вкусу членов и не считала, что произойдет что-то особо страшное. Только вопрос, как он будет ебать в рот, если ее глаза находятся на уровне его груди!
Она больше не видела мужчину, он был где-то за ее спиной, а вертеть головой ей мешали два мягких ограничителя, сжимавших голову.
Раздалось гудение и крест начал вращаться, сначала приведя ее в положение, параллельное полу, а потом и опустив головой вниз. Вот тут металлический фиксатор показал себя во всей красе, мешая сглатывать слюну и приводя к рвотным позывам. Через некоторое время, кровь, прилившая к голове, создала такое ощущение, что череп и глаза вот-вот взорвутся.
И вот тут в поле зрения появился похититель.
И первое слово, которое она от него услышала, было «Вылизывай». Ничего не понимая, в красном мареве перед глазами и в гуле в ушах, она высунула язык и коснулась чего-то. Она много раз пыталась понять, что ей приказали лизать, но память не сохранила деталей. Только то, как ей было необходимо прекратить пытку.
Вскоре она уже была вверх головой. Ей дали отдышаться. И снова только одно слово «Высунь». Очень не хотелось слушаться, но мужчина уже показал, что если не сделать, как он хочет, то она через минуту будет висеть вверх ногами, а через три сделает все, чего он хотел.
Она высунула язык, ожидая, что он подставит руку или что-то еще, но вместо этого почувствовала металлический холод зажимов, вцепившихся в язык и до предела вытянувших его изо рта.
«Хорошая девочка».
Потом было шипение разбрызгивателя и холодная горькая жидкость во рту, блеск толстой иглы, полыхнула обжигающая боль в языке и раздался, показавшийся оглушительным, хруст. Он проколол ей язык!
Потом снова.
Еще раз!
Еще!
Стоять становилось все тяжелее. Мочевой пузырь и жажда подсказывали, что ожидание затягивалось. Чтобы немного изменить положение тела, женщина слегка подтягивалась на руках. На обеих. На правой. На левой. Порой впадая в транс от этих монотонных повторений, которые помогали переносить тишину и ожидание.
Мысли медленно плыли в затуманенной голове: правая, левая, следи за дисплеем, будь готова, накажут, правая, левая, не задремывай, правая, как же хочется в туалет, правая, левая.
После пирсинга женщина отключилась. Ее ожидало еще много таких пробуждений, потому что похититель был на короткой ноге с фармацевтикой и регулярно подмешивал ей что-то в еду и питье. Пришла она в себя в помещении, которое станет ее домом на долгое время. Она лежала на постели с чистой простыней и под одеялом, под головой была удобная подушка, отчего все произошедшее казалось смутным кошмаром, пока раскрыв глаза она не поняла, что вовсе не дома. При первом же движении она обнаружила на запястьях очень толстые и достаточно тяжелые мягкие манжеты с каким-то сложным внутренним замком. Манжеты не были соединены
Несколько дней Вадима Петровича. Глава 6 