виски и минералка. Концепция отдыха состояла в том, чтобы сесть на берегу реки, разливать по стопкам коньяк и наслаждаться видами и разговорами на производственные темы. Мы так и сделали сразу после того, как раскидали вещи. Вышли на берег, нашли обособленную поляну. Разложили закуску, разлили Камю по специально взятым для этого стопкам и вздохнули воздух свободы полной грудью: «Хорошо!»
Коньяк проходил мягко, оставлял во рту прекрасное послевкусие. Такое закусывать было кощунством. Погода была летняя - +16, накрапывал мелкий дождик – красота. Но нам не было холодно. Опьянение тоже совершено не чувствовалось в таких условиях – организм отдавал на обогрев больше, чем получал из мелкий стопочек, быстро наполняемых двумя командировочными.
Сколько может нормальный взрослый человек наслаждаться видом быстрой голубой речки и отдаленных склонов гор? Правильно – минут десять - пятнадцать. Потом у него начинает свербеть. Так и Игорь, после пятого тоста, начал озираться и задал сакраментальный вопрос, который и меня тоже подспудно тревожил:
— А что тут с бабами?!
Обычно этот вопрос возникает у мужиков ближе к сумеркам и совсем на другой стадии опьянения, но мы ехали быстро, начали рано и дошли до нужной кондиции быстрее. Мы вертели головами, напрягали слух, но никаких объектов для увлечения не наблюдали. Пузатая бутылка 0, 7 близилась к концу и нам захотелось закусить. Как раз близилось время обеда. Мы, придерживая друг друга на скользкой мокрой тропинке потащились в столовую. Дошли мы в конец распрекрасные, и сам обед я помню уже смутно.
В зале было много туристов. Они смотрели на нас настороженно и даже с некоторой загадочной брезгливостью. Нам же было необыкновенно весело. Особенно Игорю. Он искромётный шутил, сам же громко смеялся от своих шуток, даже похрюкивал. Первое, второе, шашлык, компот, на котором мы сошлись во мнении, что переоценили свои силы.
Выйдя из столовой, Игорь, сохраняя горделивую осанку остановился на открытой площадке лестницы, ведущей вниз, на первый этаж, о чём-то погрустил, а потом красочно блеванул на газон перед корпусом. Разноцветной радугой всё съеденное им покидало его пресыщенное тело: сначала компот, потом шашлык, за ними оптимистично яркий борщ, нагоняемый витаминным салатом. Широкими мазками это летело на траву перед моим изумлённым взглядом. Я часто задышал, удерживая свой собственный обед внутри, и мне это чудом удалось. Как ни в чем не бывало, Игорь утер подбородок и продолжил спуск по лестнице.
— Купаться, - выдавил он, добравшись до нашего домика.
— Какое купаться, там вода 14 градусов! – Пытался я возразить, проявляя необыкновенную трезвость ума.
— Купаться! – Настаивал он, не приводя никаких других аргументов, только тыча пальцем в сторону реки.
И вправду потеплело. Выглянуло солнце. Я не мог бросить товарища и решил составить ему компанию. Конечно, никаких плавок мы не брали, так как в здравом уме никто не полезет в алтайскую речку плавать даже летом. Но наш ум был уже далек от трезвого.
Намерения Игоря стали полностью понятны, когда он начал снимать с себя всё уже по дороге, как студентка из томского стриптиза. Я шел за ним и подбирал упавшие вещи: дождевик, футболку, кроссовки, джинсы, уже придумывая как ему засунуть купюру под резинку за представление. К воде он подошел в одних трусах, которые сорвал со своего волосатого зада и кинул в траву. Сам, как Венера из раковины стал медленными шагами погружать своё рыхлое тело в ледяные воды горной речки. Игорь шел величаво, как Алтайский Аполлон, белый и тучный. Вот вода скрыла его до шеи, он повернул лицо к берегу и в глазах его я увидел трепетный шок. Он открыл рот, перекошенный