телевизор и отвела меня за руку в нашу спальню, где мы занимались любовью остаток ночи. Пара оргазмов для нас обоих, безусловно, помогли мне расслабиться, и я заснул с ней в своих объятиях.
На следующий день, я постучал в дверь моих бабушки и дедушки. Бабушка открыла ее. Она улыбнулась и немедленно позвала моего дедушку. Он появился, увидев меня одетым в мои полуботинки и зеленый берет. Он немедленно вытянулся по стойке смирно и отдал честь. Я вернул жест моему дедушке-морпеху, прежде чем крепко обнять его. Возможно, ему было за семьдесят, но он все еще сохранял ту внутреннюю силу, даже спустя столько лет.
«Горжусь тобой, сынок», - сказал он, похлопывая меня по спине, и я услышал, как надломился его голос. «Чертовски горжусь тобой».
«Спасибо, дедушка», - ответил я. Затем я обнял бабушку, которая добавила те же слова, но без ругательств, прежде чем увела нас с Ханной внутрь. Как мы и ожидали, жаркое уже готовилось, бутылка виски быстро открылась, так как мой дедушка хотел все услышать. Когда я рассказал ему о своих оценках и временах за все, через что мне пришлось пройти, гордость и уважение в его глазах значили для меня очень много.
Неудивительно, что появились остальные члены семьи, несмотря на то, что Рождество было в середине следующей недели. Все мы обменялись рукопожатиями и объятиями. Ближе к вечеру, когда мы сели ужинать, бабушка позаботилась о том, чтобы еды было достаточно, чтобы накормить батальон. Меня засыпали вопросами обо всем, через что я прошел до сих пор, и с чем еще мне придется столкнуться.
«Ну, я проведу три недели в Соединенных Штатах с Корпусом морской пехоты. Поскольку мы близкие союзники, мне придется изучить их методы работы, и я проведу с ними серию упражнений. Предстоит еще, по крайней мере, три или четыре визита в BRNC Dartmouth для дальнейшего изучения. Но пятая фаза - самая важная. Кульминацией которой является упражнение "Последний гвоздь". Десятидневное упражнение, которое станет проверкой всего, и я имею в виду абсолютно всего, чему я научился с того дня, как пришел в CTCRM. Я пройду через это, и завершу, получив своих подчиненных».
«Куда ты надеешься отправиться?» - спросил дедушка.
Я встретился с ним взглядом и ухмыльнулся. «40 коммандос, прямо как моего дедушки».
Его глаза моргнули, но улыбка осветила его лицо, когда он потянулся и взял меня за руку. «Спасибо тебе», - прошептал он.
«Я служу для себя, я служу для папы, и я тоже служу для тебя».
Я поделился еще несколькими историями, в том числе о двух близких друзьях, которых я приобрел в лице Дэна и Дэйва. Я говорил о новобранцах, которых я видел приходящими и уходящими, о людях, которые были под моим командованием, о тех, кто прошел службу с честью, о тех, кого я помогал мотивировать и вдохновлять, когда они попадали в беду. О том факте, что физическая часть давалась легче, чем умственная, и что именно лидерские аспекты были решающими. Я мог бы признать, что боролся с большинством из них. До службы в Королевской морской пехоте я был приветливым, непринужденным парнем, желавшим быть всеобщим другом. Это дерьмо не востребовано в Королевской морской пехоте. Завязалась дружба, но когда мы были на поле боя, я был офицером. Я получал приказы от начальства и передавал их тем, кто находился под моим командованием, одновременно разрабатывая свои собственные планы и приказы, которым следовало следовать. Это была единственная вещь, которую должен был осознать каждый молодой офицер. Они могли отдавать приказы, которые привели бы к тому, что наши люди оказались бы в
Грехопадение 