недоумение смущённых официантов. Анне припомнился их разговор:
— Анна, ты прокурорских в известность не ставь, а то рот раззявят и желудочным соком захлебнутся. Оленька хорошая женщина, правильная, и по чину берёт, но ты же понимаешь, о какой прибыли идёт речь при таких стартовых ценах... У кого угодно голова закружится, - быстро, шёпотом, скороговоркой, заикаясь начал говорить Борис Фёдорович, вытирая со лба и шеи льющий градом пот.
— А вы смущаетесь, Борис Фёдорович, нервничаете. Не надо так. На детекторе лжи провалитесь, - смеясь пошутила Анна, от шутки которой Б.Ф. подавился окончательно, чем вызвал её задорный смех.
— Анна, а товар откуда, как сумела прокрутиться так?
— Откуда дровишки, Борис Фёдорович? Из лесу, вестимо! Зачем вам такие подробности! А то не знаете где растёт, - ехидно ответила Анна.
— А качество товара? Приподняться на бадяжном сможем? Такой товар бадяжить нужно!
Анна про себя подумала, что комсомольскую выучку в том, как наебать и опустить ближнего, отыграв ещё денег в свою пользу, из чиновника не вытравишь, но вслух сказала иное:
— Ну вы уж и в подкожные жиры хотите залезть, Борис Фёдорович... Вы лучше вопрос с кавказцами решите, пока война не началась, да отступную партию по оптовой цене надо бы им дать, согласованную заранее, так чтоб ни им, ни нам не обидно было. Мне с Нугзаром переговоры вести не очень сподручно, так как и над ним, там такие, как вы сидят. Вы уж, как-нибудь на своём уровне уладьте вопрос. Предел отступного, будет опт 150 кг по цене чуть ниже, чем они сами берут. Они на нашей поляне работают. Ну и пусть работают. Мы же их не гоним. Одно дело делаем, одних людей кормим. Ну, а не поймут..., разговор будет иной.
— Вы, Анна, чересчур категоричны... Какой иной, что вы, Аннушка!
— Борис Фёдорович, ваши 2% и премиальные по выхлопу, надо отбить. Война-то она стоит дороже... Если будут сложности, то сообщите мне. Если не будут понимать, то подключусь к урегулированию вопроса иными методами. У меня в делах слов ласковых мало, сами понимаете...
— Что вы, что вы, Аннушка! Какие стрельбы, какая война! Что вы... Резких движений не делаем. Я переговорю с Нугзаром. Встретимся, он прилетит, переговорим. Я смогу его убедить, что он свой кусок получит по-любому. Полагаю, и он понимает, что игроки, втащившие на рынок столько товара, имеют удельный вес, и не с Луны свалились. Я уверен, что вопрос мирно мы уладим. Отступать нам некуда, куда не плюнь, Москва!
— Приятно, что вы понимаете всё, Борис Фёдорович... В Москву не собираетесь? В смысле двигаться по службе...? – вкрадчиво поинтересовалась Анна.
— Аннушка, я бы, может, не против, но там, в Кремле, движуха какая-то началась... Старые кадры напрягли до состояния «кто не выдержит, тех на выход», а все вцепились в кресла, но мой еврейский нос чует, что рано туда соваться, ситуация на грани шухера. Что-то на юге затеяли, сорока на хвосте из совфеда принесла. Да и твои кадры ещё на взлётной полосе, в ожидании, как я понимаю. Я сейчас в эту кутерьму не полезу. Задавят, в фанеру превратят! Командой надо идти. А ты, Аннушка, как мыслишь ?
— Борис Фёдорович, в течение года стартуем. Мало времени прошло. Оленька ещё недавно должность приняла. Я ей проверенных кадров пододвигаю, курирую её «поход наверх».
— Аннушка, она мне звонила, говорит у неё сложности возникли. Объявилась беспредельная команда. Тряхнули губеровский банк, ты знаешь я о каком... А она-то Прокурор, а дело стоит. Глухарь полный, мне доложили компетентные люди. Правда мамка наша рот всем прикрыла,
В поисках штучки - 5 