демонстрируя гладкие смуглые колени, ухоженную кожу. Она отвернулась к окну, о чём-то думая, выдерживая длинную паузу, в полной тишине.
— Ты девочка явно не в уме. Спала с мужем моим, и думаешь так и устроиться? Да мало ли с кем он спал, красотка! Я уж и давно счёт потеряла, считать устала, но как видишь, мы вместе, и с наскока ты не возьмёшь мой кусок. Подавишься! Я вижу тебе война явно мозги вышибла. Тебе Андрюша право на путёвку в жизнь дал, а ты решила и моё хозяйство прибрать... Я ждала тебя. Заколочки-булавочки твои на шторах и на постели нашей нашла, расшифровла. Только ты ль одна тут следы оставляла? Мужик у меня любвеобильный. Бабы на него падают. Молодых любит, таких как ты. Сама понимаешь, мужик ниочёмный, овощной не в цене, мне и даром не нужен. А Андрюшенька самец уже матёрый. Что поделать время на месте не стоит, да и не нужен мне другой, если думаешь меня шокировать речью своей и откровениями, вот что я тебе скажу, красотка: Пошла вон из моего дома!
— Не хочешь по-плохому, сделаем по-хорошему. Я б тебя, старая, за твои слова прямо тут прирезала, глазом не моргнув, да боюсь Андрюша не поймёт. Не здорово нам с ним начинать со смерти твоей, да ещё в доме, в котором нам с ним жить. Но уйти тебе придётся, по-любому.
— А ты рискни здоровьем, ссыкуха! Много вас тут молодых и наглых. Говорю вон пошла!
Надежда встала, решительно направляясь к Оксане, с явным намерением вцепиться в неё и вышвырнуть её из квартиры. Но Окси даже не шелохнулась. Ни один мускул не дрогнул на её лице. Только в руке освободившейся из кармана пальто сверкнуло выкидное лезвие. Дав понять сопернице о готовности применить нож, Окси подошла к остановившейся женщине, и спокойно придвинувшись к её щеке вплотную, прошептала:
— уйти тебе придётся, милая, как ты тут не кипятись и мочой не брызгай. Спокойно завтра выйдешь, останешься жить, не послушаешь, пеняй на себя. Повторяться не буду, кончишь трупом в канаве. Ты хоть и тварь, но жила с ним долго, только из уважухи к Андрэ живой уйдёшь. А по поводу героического твоего прошлого, не хотела говорить, но скажу, напомню, что ты к Андрею пришла не с чистыми руками, а замаранными по локти, и прошлое твоё гадкое. Андрей не знает, но мир тесен, так что уйдёшь по-хорошему, иначе я тебя уйду по-плохому, перережу глотку. Ты знаешь, как её режут? А я знаю, милая... Эротичное зрелище для подготовленных, эти звуки хуй забудешь, и..., поверь, я с наслаждением бы их послушала в твоём исполнении, так что давай, милая, освободи место и живи счастливо... У меня нет времени для предисловий с тобой. Ты отдашь мне Андрея, и продолжишь пастись на другом пастбище. Поверь, ты ещё не утратила лоск и шик. Вполне хороша..., более чем... Мужчины будут рады твоему появлению на свободном рынке, да и ты я думаю не против будешь. Я тебе даже подъёмные обеспечу, чтоб всё хорошо было. Вот такое у меня к тебе предложение, от которого ты не можешь отказаться, по определению, милая.
— Ты ножичком своим меня не пугай. Пуганая я. Андрей вернётся, открутит тебе голову, как курице. И на этом вся твоя бравада и понты закончатся. Переоцениваешь ты свои отношения с ним, и его плохо знаешь. Баб он любит конечно, но по твоему сценарию не пойдёт. Не телок он уже давно. Телком я его когда-то взяла. Ты бы попроще что поискала. Заматерел он.
Дикая сторона Мумбаи 