Старшая сестра, глянув в смартфон, тоскливо застонала:
— Так мне все это не приснилось? – но быстро взяла себя в руки: - Анька, ты что себе позволяешь? Ну-ка, удали немедленно! А не то я сейчас родителям позвоню, в 24 часа улетишь в родной город.
Анна быстро соскочила с кровати - от сестры, протянувшей было руку к смартфону:
— Да звони. Только я сейчас для начала отправлю им пару видео. А потом – твоему мужу. Он же еще на связи?
Алеся всегда соображала быстро, вот и сейчас она вывернулась из-под одеяла и голышом – так, как ее уложили вчера в кровать, - бросилась той в ноги:
— Аня, Анечка, пожалуйста, не надо! Я сделаю для тебя все, что ты захочешь! Хочешь, впишу тебя в документы на Мерседес, и будешь на нем ездить? Ты же так просила дать покататься?
— Не хочу! – Анна сглотнула, оглядывая упругую попку сердечком склонившейся перед ней сестры и понимая, что ее может теперь тискать любой, если она того захочет. – Ты держала мою жизнь под контролем, а я теперь буду держать твою сексуальную жизнь под контролем. Будешь давать тому, на кого я укажу!
— Нет, - голосок Алеси дрожал, и она принялась покрывать ступни сестры поцелуями, окропляя закапавшими слезами, - пожалуйста-пожалуйста, не поступай так со мной, я тебя умоляю!
— А когда я тебя в детстве умоляла не стучать родителям? Ты ведь прекрасно знала, что отец возьмется за ремень, но все равно бежала наушничать! Но ради сестринских чувств...
Алеся с надеждой подняла заплаканное лицо.
— . .. Я приговариваю тебя всего к пяти годам заключения с местом отбывания на чужих членах, - торжественно произнесла Аня, жадно ловя выражение прекрасных глаз, в которых сразу поселилось уныние. – На срок пребывания мужа в Москве я даже буду тебя амнистировать, но едва он уедет, как ты снова - заключенная номер 77Б. Семьдесят семь – потому что я родилась 7-го июля, а ты теперь - моя рабыня... Ну а «Б» почему?
— Почему? - тускло спросила Алеся, продолжающая сидеть на коленях.
— Потому что отныне ты - блядь!
Анна почувствовала, что разговор и, особенно, право распоряжаться дырочками сестры по своему усмотрению возбудили не меньше, чем вчерашние игрища. И она вдруг, сама не ожидая от себя такого, поставила ступню на постель и поддернула ночнушку:
— А теперь полижи мне!
Алеся отшатнулась, даже упав на попку:
— Сестренка, ты что?! Это невозможно!
— Пять лет и один месяц... – спокойно проворковала младшая.
— Что – «пять лет и один месяц»?
— Твой срок, зечка номер 77Б, увеличен на один месяц за непослушание.
— Но... Но... я не умею, - красивое лицо вновь скукожилось в преддверии горьких слез.
— Учись! Так ты мне всегда говорила? А пока приласкай меня в силу своей фантазии и испорченности.
Алеся обреченно подползла на коленях и, запрокинув голову чуть ли не на лопатки, провела язычком по увлажнённым лепесткам. Ух, как это было хорошо! И физически, и, особенно, психологически – настолько ошарашивающе приятно ощущать полную власть над старшей сестрой, еще недавно путеводной звездой сверкающей в небесах (по убеждению последней), а теперь нелепо скукожившейся и старательно вылизывающей половые губки младшей языком. Или теребящей им клитор. Или даже слегка трахающей ее дырочку. И новый яркий оргазм заставил Аню задергаться, тоненько вскричать и ощутить, как она заливает соками словно нарочно подставленное для этого лицо сестры.
Младшая без сил упала в постель старшей и устало, но довольно пробормотала:
— А теперь, зечка номер 77Б, тебя ждут на правёж внизу. И поспеши, а
Пионерский лагерь "Юный сексопатолог" 
webmaster@3iks.ru