Уна оторвалась от своего партнера по танцам и присоединилась ко мне.
– Веселишься? – спросил я, передавая ей красное вино.
– Не совсем. Это скорее ради бизнеса, чем для удовольствия.
– Что, танцуешь с группой красивых мужчин? Хорошая работа, если можешь ее получить. Этот пожилой парень в сером костюме скоро захочет пощупать твою задницу. – Я кивнул на мужчину рядом. – Он пялится на тебя уже минут двадцать.
– Подойди на минутку в этот угол, страдалец. И, ради всего святого, улыбнись. Ты меня смущаешь!
– Я тебя смущаю? Кто бы говорил!
Мы стояли в одном конце бара, где было тихо. Она мне улыбалась. Могли смотреть люди, поэтому я подыграл и улыбнулся в ответ.
– Слушай внимательно, Питер. Я работаю в сфере продаж. Моя основная зарплата хороша, но комиссионные еще лучше. Я хороша в своем деле и в этом году заключила три из семи крупнейших сделок компании. Эта вечеринка посвящена моему последнему успеху. В конце этого месяца пятьдесят процентов моих комиссионных перечислят в банк. Остальное пойдет на мой рождественский бонус.
– Я все это знаю.
– И есть еще кое-что, знаешь ли. Эта премия, которую я получу, оплатит отпуск твоей мечты в следующем году. Шоссе на тихоокеанском побережье? Биг-Сур? Монтерей? Наблюдение за китами? Я заработала достаточно, даже чтобы на три недели арендовать кабриолет «Мустанг».
– Это я тоже знаю. Это моя награда за то, что меня притащили на эту скучную вечеринку. За то, что я вынужден смотреть, как моя девушка флиртует с группой парней, в то время как какой-то старый извращенец раздевает тебя глазами. Это раздражает.
– Ну, вот еще кое-что, чего ты, очевидно, не знаешь. Менеджеров, подписавших контракт на этой неделе – двое, а не группа – у каждого из них со мной было всего два танца. Это ожидаемо. Они меня не лапали, не прикасались ко мне неподобающим образом и даже не танцевали щека к щеке.
– Хорошо. Прости, – сказал я.
– А пожилой парень, что наблюдает за мной, это генеральный директор компании, настаивает, чтобы его называли Гэвином. Да, он, конечно, следит за мной. Он приверженец моральных норм фирмы. Рука на моей попе дольше секунды, и в понедельник я буду доставлена в его кабинет, и мне покажут желтую карточку. Господи, он даже проверяет время потраченное нами на обед. И нам никогда не разрешается ходить на деловой обед в гостиницу, просто на случай, если у нас возникнет соблазн. Так что, может, полегче?
– Справедливо, буду. Но ты ведь понимаешь, что это не помешает ему увлечься тобой.
Если я и хотел оставить последнее слово за собой, мне это не удалось.
– Да, это так. Он – гей!
Мы снова присоединились к толпе. Я не очень люблю вечеринки, но компенсировал свой промах, танцуя с Уной и болтая с менеджерами и Гэвином. И много улыбаясь. Возможно, я тоже съел и выпил слишком много, но она, кажется, осталась довольна. Секс, когда мы вернулись домой, был великолепным. Не знаю, была ли она возбуждена, потому что поставила меня на место, или из-за большого контракта. Это меня тоже не волновало.
***
Наша сексуальная жизнь и так довольно бурная; мы оба были в браке раньше. У меня с бывшей было двое детей, а потом она уговорила меня сделать вазэктомию. Через год попросила развод без вины. Спасибо! Она тут же подцепила американца и уехала с моими сыновьями в Сан-Диего. Я ничего не мог с этим поделать, но, по крайней мере, потребовалось платить алименты: Чак богат. Вероятно, это повлияло на мой интерес к западному побережью США; за последние два
Съемка безумной ночи 
webmaster@3iks.ru