вижу, как приоткрылся сладкий ротик, да грудь под настырными «ухаживаниями» Витьки вздымается все выше и чаще.
У меня в штанах уже все одеревенело. До самой крайней степени. Так что я поспешил к парочке, занятой запретными (без участия законного мужа) предварительными ласками. Леночка была увлечена этими самыми ласками всерьез. Так, что даже вздрогнула от неожиданности, когда я полез в запах халатика. Снизу. Поближе к сосредоточию своих чаяний. Ее чудесные глаза широко распахнулись. В них заметалась паника. Ну, полноте! Ты, что, думала, я только смотреть буду? Дура? Наивная до невозможности? Или так давно никто за сиську не брался, что даже сразу позабыла, на каком свете находишься?
Преодолев слабое, очень слабое, сопротивление, моя рука проникла в трусики. Ох, какая же она была влажная!
— Не надо! Саша, прошу вас... – пролепетала Леночка. Вздыхая и вздрагивая каждый раз, когда мои пальцы проходились вдоль щелки.
Н-да. Влажная. И вся такая нежная. Такая, что захотелось грубо смять половые губки, чтобы задергалась, завопила. Что я и проделал, принявшись жестко терзать мокрые складки.
Простонала, дернулась. Но явно не была против, признав меня хозяином в своих трусиках. Хозяином, который вправе проделывать там все, что душа пожелает. Испугалась немножко своего стона, тревожно полыхнула из-под длиннющих ресниц взглядом. Не понял: застыдилась, что ли, проявления своих эмоций? Тю! Я-то уже давно ощущаю, как ты, несчастная от этого, хочешь сразу два хуя, аж заливаешь мою ладонь. Ну, стыдно тебе, но это не повод тревожиться, что солдатики поймут твое состояние, вдумчиво исследуя прелестный организм!.. Ну-а, услышать явно никто не мог – весь участок зарос чуть ли не лесом. Да и находился дом чуть на отшибе возле самой кромки уже настоящего дремучего леса. Тут, если только вопить начнешь, могут услышать. И то – лишь муж. И то – если не сочтет это за алкогольные галлюцинации.
Между тем Витька не останавливался на достигнутом. Для начала он распахнул халатик на сиськах. Ослепительных, восхитительных, завораживающих сиськах. И припал к соску ртом. Надо сказать, соски Ленки к этому времени сделались двумя продолговатыми коричневыми камешками. По крайней мере на вид. Так что друган тоже мог по ним определить степень готовности Ленки к совокуплению. Тем более, что она снова застонала. Чувственно и проникновенно. Так, что я из штанов чуть не выпрыгнул. Но не выпрыгнул. Как ни парадоксально, но после долгого воздержания мне все же не хотелось слишком быстрого развития событий. Хотелось еще поиграть и позабавиться. И я вошел сразу двумя пальцами в мягкую влажную дырочку.
Ленка снова застонала своим фирменным, пробирающим до пещеристых полостей, стоном.
И, задыхаясь, пролепетала:
— Пожалуйста, не надо...
Но при этом слегка отвела колено в сторону. Чтобы, значит, хозяину ее эмоций, одному из хозяев, было вольготнее распоряжаться собой между бедер. Мне было непонятно, зачем изображать из себя жертву, не проще ли попросить: «Выебите меня так, чтобы я два дня ног свести не могла». Но нет же! Постанывает в такт движениям моих пальцев, сиську, прогибаясь, тычет соском в рот Витьке, едва тот немного ослабит напор. Но туда же: смотрит умоляюще. Вот как это у нее получается? Выглядеть жалобно и в то же время сходящей с ума от желания?
Ну, нет. Я заставлю тебя признаться. Друган к этому времени задрал халатик сзади, заправив его за поясок и обнажив округлую упругую попку. Вот он трудился не покладая рук. И рта. Впился в ближайший сосок, тискал вторую сиську и поглаживал шелковистую ягодицу. А я только пальцами работаю. Это надо срочно исправить!
Свидетель в судебном процессе 
webmaster@3iks.ru