А за сыворотку и вообще упекут в Поухэтан... Чёрт. Я в растерянности...
Рита смотрела на меня строго и настойчиво:
— Его надо устранять. Другого выхода нет.
И тут мне в голову пришла гениальная мысль:
— Давай так. Мы сдадим его полиции, а всю вину, все обвинения я возьму на себя.
Рита выпрямилась, покраснела и закричала:
— Заткнись! Заткнись! Понял?! Тебя посадят в тюрьму! Ты и себя убьёшь и меня! Я не смогу жить без тебя... Я не хочу жить без тебя. Я не хочу видеть тебя раз в месяц через переговорное стекло. Понял? Потерять десять лет счастливой жизни из-за этого говна? Нет! Я так не сделаю! И тебе не позволю!
Я впервые видел жену в таком бешенстве. Она просто горела негодованием:
— А будешь настаивать, я и тебя так отделаю, что родная мама не узнает.
— Рита. Рита. Ты чего разошлась?
Она всплакнула, обняла, прижалась:
— Мак, я тебя люблю... Я не смогу жить без тебя...
Потом взяла себя в руки:
— Макон, послушай меня, я смогу сделать всё чисто. Я умею. Меня учили.
Господи. Ну и переплёт. Вот что теперь делать? Рита права, надо заметать следы. Ни к кому за помощью обратиться нельзя, только самим.
— Ладно, - согласился я, - давай рассматривать ситуацию с твоей позиции. Как... "Это"... Можно сделать?
— Мак, есть здесь где-нибудь места, где рубят лес. Нам нужна брошенная площадка лесозаготовки.
Я прикинул, что в этом плане можно придумать.
— Надо посмотреть в интернете... А этого куда? - я кивнул на связанного.
— Он ещё с полчаса будет отходить от пентотала. За это время успеем что-нибудь найти. Только рот ему заткнуть и пусть валяется.
Так и сделали.
И действительно, нашли через "сеть" заброшенную вырубку в предгорьях. Это тридцать шесть миль на запад.
Ночью, без приключений, проехали на двух машинах в нужном направлении. Я хотел по навигатору найти место, но Рита не позволила. Она объяснила, что запросы навигатора отслеживаются.
Но, спасибо удаче, нашли нужное место быстро. И подъезд хороший - по укатанной лесной дороге.
В ярком свете луны мы оглядели пейзаж. Заброшенный участок выглядел мрачно, как в фильме ужасов. Недалеко от дороги стоял штабель оставшихся, не вывезенных стволов сосны. Немного. Штук так двадцать-тридцать.
Я пошёл проверять теплушку, а Рита открыла багажник и выволокла мешок с Пеном Одли. Тот дрыгался и мычал через засунутую в рот тряпку. Жена потащила волоком наркодельца к штабелю
В вагончике, естественно, никого не было. Но проверить не мешало.
Потом я, битый час, собирал разбросанные по вырубке ветки и сосновые верхушки, покрывая их слоем гору древесных стволов.
Рита вытащила из багажника Хонды верёвку. Мы, скользя по коре, рискуя поломать ноги и чертыхаясь, запёрли тело на самый верх и привязали его к бревну, венчающему штабель. Потом, я загнал BMW Пена на получившийся курган. Высоко забраться не удалось, но до четвертого бревна внедорожник вскарабкался.
Пробив бак бедной машины топориком, я слил почти два ведра бензина и тщательно оросил всю получившуюся кучу дров.
— Надеюсь, мы не устроим лесной пожар, - огляделась жена.
— Надеюсь, что - нет, - проворчал я и чиркнул зажигалкой.
Домой добрались только к четырём утра.
Сказать, что я волновался - мало. Это было полное смятение. Мне никогда не доводилось сталкиваться с чем-то подобным. Я, полицейский, стоящий на страже закона, столкнулся с чем-то запредельным. Не просто с антизаконным, а чудовищно, нечеловечески преступным.
И моя Ри - одно из главных действующих лиц этой жуткой пьесы.
* * *
Мы приехали ко мне домой в подавленном настроении.
Да, что я говорю. Странно было бы пребывать в благодушии после всех событий, обрушившихся на нас в этот вечер.
Самым любимым 
webmaster@3iks.ru