на полу, но, к своему стыду, не мог более сдерживаться. Лицо парня горело - ведь он обделался как ребенок. Да и несмотря на жестокое избиение, Татьяна все таки была привлекательной молодой женщиной. Сейчас она войдет и увидит его позор.
Как будто в ответ на его мысли раздался легкий скрип открываемой двери и в комнату вошла мачеха. К своему собственному удивлению именно так стал называть Татьяну про себя измученный Сергей, словно заранее признавая неизбежность ее брака с отцом. Парень представил брезгливую гримасу на лице своей мучительницы, наверняка заметившей на полу лужу и почувствовавшей неприятный запах. Он задрожал от страха и стыда.
Ни слова не говоря, Татьяна отвязала его от журнального столика, предварительно прихватив веревкой друг к другу кисти его рук. Затем, взяв парня за ошейник женщина стащила его со стола и повалила прямо в лужу на ковре. Отодвинув журнальный столик в сторону, она издевательским тоном произнесла первые за это утро слова:
— Малыш сделал под себя? Какой нехороший мальчик! За это будешь лежать в своей луже до вечера! А я сейчас попью кофейку и мы продолжим наши занятия. Ты, поганец, мне испортил аппетит на весь день и за это получишь оооочень хороший урок! Надеюсь он тебе пойдет на пользу!
От страха нового наказания Сергей снова обмочился. Татьяна, увидев, какое воздействие оказали на парня ее слова, довольно рассмеялась и вышла из комнаты.
Вернулась она примерно через полчаса. Когда женщина встала у него перед лицом, Сергей невольно залюбовался ногами мачехи, обутыми в остроносые сапожки на высоком каблуке, но скосив глаза вверх, увидел в руке Татьяны длинный плетеный кожаный кнут, вероятно принесенный вчера в пластиковом пакете и задрожал от страха. Заметив, как исказилось лицо Сергея, женщина улыбнулась и издевательски нежным голосом пояснила:
— Сегодня я буду использовать для твоего воспитания кнут и сапоги! Тебе ведь нравятся мои сапоги, Сереженька?
Парень стал усердно мычать и кивать головой, надеясь тем самым немного смягчить свою воспитательницу.
— Вижу, что нравятся, стервец!- проговорила сквозь зубы Татьяна и поставила ногу ему на лицо. Острый каблук больно впился в щеку Сергея и он замычал от боли. Женщине его стон явно доставил удовольствие и она усилила давление каблука. Парень начал извиваться от боли под ее ногой, но ошейник и цепь, прикрепленная к батарее, не давали ему возможности вывернуться. В то же мгновение он услышал свист и кнут впился в его тело. Боль была такая острая, что заставила Сергея забыть о каблуке, безжалостно сверлящем его щеку. Он резко дернулся и каблук оставил на его лице заметную царапину, которая начала кровоточить. Татьяна переставила ногу поудобней, с силой прижав голову пасынка к полу и увеличила силу и частоту ударов кнутом. Немилосердно избивая парня, она приговаривала:
— Терпи Сереженька, терпи, это все ради твоей же пользы! Папочка твой уже научился принимать такое наказание как должное, теперь очередь за тобой!
Услышав эти слова, Сергей на минуту забыл о жалящих ударах кнута и замер в изумлении.
— А ты что думал, мальчик?!, - ответила на его немой вопрос Татьяна, - твой отец уже давно стал моим преданным псом и тебя ждет такая же участь!
Женщина была явно возбуждена экзекуцией, дыхание ее участилось, глаза блестели от удовольствия. Кнут все чаще и сильнее жалил и без того измученное тело молодого человека, а острый каблук сапога все больнее ранил лицо. Внезапно, не в силах больше сдерживаться, Татьяна бросила кнут и начала пинать Сергея ногами. Она запыхалась, щеки ее раскраснелись, она была на вершине блаженства, топча валяющегося на полу пасынка.
Михаэлла. часть вторая 
webmaster@3iks.ru