— с оторопью.

Новое сглатывание. Кажется, скоро в горле у меня слюны не останется.

— Я нажимаю тайную кнопку. Свет в клубе почти гаснет, освещение становится мягко-приглушенным. Раздаётся слабая, но пикантная музыка, известная многим школьникам по эротическим фильмам.

Тишина. Слышно лишь заинтересованное дыхание Елены Станиславовны.

— Катя, решив, что пути назад нет, откидывает упрямо назад голову, полуприкрыв глаза, сбрасывает вниз блузку. Руки её начинают путешествовать по всему её телу. Ещё не раздевшись полностью, ещё стоя в красивом дымчатом нижнем белье, она уже ласкает себя через тонкое узорное кружево, ласкает себя при всех, ладонь её задерживается то на правой чашечке красно-чёрного под цвет божьей коровки лифчика, то на срединной лямочке трусиков.

Я облизнул губы.

— То ли утратив контроль над собой, то ли, напротив, пытаясь усилить его, специально себя распалить, чтобы легче было соблюсти свою сторону уговора, Катя, зажмурившись, теребит себя пальчиками через трусики, поигрывает с нежными складочками. Она сидит на корточках посреди клуба, постанывая тихонько под музыку. Свободная её рука нашаривает сзади застёжку лифчика...

— И он падает вниз.

В голосе Елены Станиславовны звучала мягкая удовлетворённость.

— Падает, — охрипнув отчего-то вдруг, подтвердил я.

После паузы добавил:

— Катя стонет громче. Она ласкает уже в открытую грудь, щекочет слабо соски. Другая рука Кати проскальзывает глубже в трусики, она погружает внутрь себя пару пальцев, открывает глаза — и видит всех. Пацанов, смотрящих на неё с горящими от похоти глазами. Девчонок, смотрящих на неё с неверием и отвращением. Кому-то, кажется, даже сделалось дурно.

Кушетка рядом со мною снова еле заметно скрипнула.

— Девочка всхлипывает вполголоса, ей вдруг приходит в голову, что, возможно, десять тысяч кредитов не такая уж и большая цена за падение перед всеми подругами. Но отступать уже поздно, она почти голая сидит перед всеми, ладонь её уже в низу живота, от этой мысли Кате сразу становится в два раза жарче — и в шесть раз влажнее. Пальчики её начинают подёргиваться быстрее. Ладонью свободной руки она отправляет вниз резинку трусиков...

— И снова стонет, — подсказала Елена Станиславовна.

В интонациях её на этот раз явственно прозвучала ирония.

— Да. — У меня уже не было сил, чтобы стесняться. — Первая красавица класса. М-мастурбирующая перед всеми фотомодель. Знающая, что выбора нет, что выбор уже ею сделан, что она совершила это за деньги, что её теперь навеки запомнят такой — и что она, похоже, готова кончить сейчас от одной этой мысли.

Я открыл глаза. Снова закрыл, огненные круги перед глазами не позволили мне успеть что-либо разглядеть.

— Она... погружает вновь в себя пальчики, слабо хихикает, уже мало соображая. Сквозь закрытые веки чувствует вспышку, потом ещё одну. Щелчки.

Новая пауза, чтобы перевести дух. Или я уже забочусь о театральном эффекте?

— Ей становится ясно, что её фотографируют на телефоны. Что её, скорее всего, фотографировали и прежде, но теперь, видя её состояние, пацаны обнаглели и кто-то решил для понта использовать архаичный режим «съёмки со вспышкой». Что эти фото окажутся в вебе, что их наверняка увидят со временем и её предки.

Я снова помедлил.

— Катя с ужасом понимает, что не просто «сможет» теперь, а будет вынуждена покинуть родителей, причём как можно быстрее, по возможности избежав каких бы то ни было разговоров с ними. Что она сама это выбрала — поведясь на проклятые деньги и обрубив себе дорогу назад.

Улыбнувшись косо, со странным садистским удовольствием я повторил:

— Сама.

Странно, но теперь, на подходе к кульминационным мгновениям, мной овладел флегматизм, даже фатализм своего рода.

Будь что будет — я опишу Елене Станиславовне всю эту грязь до конца. Надо только постараться не думать

Эротические и порно рассказы на 3iks

Прочтений: 6616
Последнее: Сегодня в 20:43

Открытие пляжного сезона

Три недели отпуска

Дача друга. Подвал.

Первый раз. Продолжение2

Командировочная пастораль (часть 1)