не самый сильный. Но я любил ее, и я никогда не сделал бы ничего, чтобы причинить ей боль.
– Хорошо. У них были доказательства этой предполагаемой неверности? – спросил я.
– Вторая женщина, которая, как я узнал, была адвокатом Саманты, протянула мне конверт поменьше, полный фотографий. Утверждала, что у нее их еще больше, а также видео. Угрожала разослать их моим друзьям, семье и даже людям, с которыми я работаю, если не подпишу бумаги прямо там и тогда.
– Конечно, я отказался подписывать их до тех пор, пока у меня не будет возможности встретиться с адвокатом. У Саманты также был запретительный судебный приказ, и она сказала, что я должен уехать прямо сейчас. У нее даже было уже собрано много моих вещей. Ее адвокат сказала мне, что у нее имеются и другие «улики» против меня, и пригрозила использовать их, если я все не подпишу. Я уехал и попытался заселиться в мотель, но обнаружил, что ни одна из моих карт не работает.
– Тогда я узнал, что Саманта обчистила наши счета. У нас было более ста тысяч долларов, но все они исчезли. В итоге я остановился у родителей. Они одолжили мне достаточно денег, чтобы сходить к адвокату, но он оказался практически бесполезен.
– Я вернулся в квартиру, чтобы забрать свои вещи и, надеялся образумить Саманту. Забыл о запретительном судебном приказе. В общем, когда я пришел, она была в постели с каким-то придурком. Я вышел из себя и набросился на него, но он был намного больше меня. Он надрал мне задницу и избил так сильно, что меня пришлось увозить в больницу на скорой.
– Когда очнулся, я обнаружил, что прикован к кровати наручниками. Тогда мне сказали, что я арестован за нарушение запретительного приказа и хранение детской порнографии. После того как меня выписали из больницы, меня отвезли в тюрьму.
– Детектив, ведущий дело, обнаружил, что изображения на моем телефоне были помещены туда ПОСЛЕ того, как я потерял сознание. Поэтому обвинения были сняты. Но ущерб уже был нанесен. Меня уволили с работы – по сути, вся моя жизнь пошла насмарку.
– А что насчет обвинения в нарушении судебного запрета?
– Оказалось, что оно тоже было сфабриковано. Никакого запретительного приказа не было, а бумага, которую дал мне адвокат Саманты, не была подана в суд. Но это не имело значения. В итоге я все равно провел выходные в тюрьме, – сплюнул Элвин.
– И что дальше?
– Они продолжили уничтожать меня всеми возможными способами, – шипел Элвин. – К тому времени, когда все закончилось, у меня ничего не было. Я был на мели, без работы, но все равно должен был платить «алименты» и ипотеку за квартиру. Я брался за любую работу, лишь бы удержаться на плаву. Наконец, я попал сюда, и только сейчас начал видеть свет в конце тоннеля.
– У вас все еще есть фотографии, которые вам дали в связи с вашей предполагаемой изменой? – спросил я.
– Да, собственно говоря, есть, – сказал Элвин, открывая свой портфель. Он достал небольшой потрепанный конверт и протянул мне.
– Вы храните их в своем портфеле? – удивленно спросил я.
– Я все еще живу с родителями, и мне было бы неприятно, если бы они их увидели. Я все собираюсь их выбросить, но пока не решаюсь.
Я кивнул в знак понимания, затем просмотрела фотографии, и то, что я увидел, меня потрясло.
Фон и позы, изображенные на них, были точно такими же, как на фотографиях, которые передала мне Элисон. Даже женщина на фотографиях выглядела как один и тот